Сердце Прозерпины. Хроники Перворожденных. Эль Эбергард

нельзя разыгрывать из этого спектакль, как часто делалось ранее. И вообще, все перешли на безопасное потребление сыворотки. Пей себе из бокала венецианского стекла и забудь о том, что нужно бегать за жертвой. Вы сами все видели. Из одного такого пакета с кровью получается несколько. Наши лаборатории находятся в нескольких городах в Англии, но основную часть исследований я провожу здесь и в Лондоне. Вампиров становится все больше и требуется больше сыворотки, соответственно.

      – Вы делаете это из соображений практичности, – недоверчиво поинтересовалась девушка. – Вот уж бы никогда не подумала.

      – Естественно, не все Перворожденные согласны с данным утверждением. Ведь они впитали в себя все кровавые наклонности своих необузданных предков. Многие по-прежнему охотятся, как хотят. Но одно из правил гласит: если охотишься, то делай это без свидетелей. Нам ни к чему шумиха в СМИ. Я уж не говорю о том, что нас веками преследует церковь.

      – Еще бы – отрезала Валерия. – Вы – вампиры, порождение тьмы. Вы сами сказали, что по легенде Перворожденные были сотворены Дьяволом.

      – Не факты, одни легенды, – улыбаясь, ответил Годфри.

      – А Вы сами во что верите?

      – Я? – он выпрямился и посерьезнел. – Верю, что ваш союз с Милордом Торгрейном войдет в историю Перворожденных не как легенда, а как самый настоящий факт. Вы только вдумайтесь в то, что тысячелетиями было невозможно, наконец-таки произошло. Вампир и человек! Вместе! Да ради одной только оригинальности и неповторимости подобного брака следует отнестись к нему со всем почтением и вдумчивостью. До чего только не додумывается эволюция и природа! Думайте об этом, думайте…

      После ухода Гематехнолога, Валерия осталась наедине с кипой книг по схоластике, богословию, демонологии и черной магии. Эту кипу венчала очень старая, пожелтевшая от времени книга, а точнее книжища, с пятнами плесени. Ее металлический переплет был тронут разводами ржавчины и скрипел всякий раз, как требовалось перевернуть толстую пыльную страницу, исписанную ровным почерком чьей-то аккуратной руки.

      Валерия многого не поняла, так как тексты были на старом английском, вперемешку с гэльским наречием (как объяснили ей чуть позже), на котором никто не говорил уже более сотни, а то и двух сотен лет. Зато благодаря подробным и устрашающим иллюстрациям она сумела сделать массу открытий, за которые бы получила Нобелевскую премию за вклад в развитие истории и литературы Великобритании.

      Валерия просидела в библиотеке всю ночь, пока Игриэль мягко не разбудила ее, уснувшую уже на рассвете, как всегда появившись с тостами, овсяным пудингом и стаканом молока.

      – Игриэль, – позвала Валерия горничную. – Мне нужно кое что у тебя спросить.

      – Слушаю Вас.

      Та явно подозревала, о чем ее хотят спросить и потому была к этому готова. Нет, она не сильно переживала после Призывания. Первый шок прошел, а потом жить стало проще, так как человеческие слабости отошли