Дочь Великого Петра. Николай Гейнце

придворные и дежурные адъютанты. Тут же были и все иностранные посланники, а между ними и маркиз де ла Шетарди.

      На лице Елизаветы Петровны была написана тревога. Маркиз несколько раз посмотрел на нее с чуть заметной ободряющей улыбкой. Герцогиня Анна Леопольдовна перехватила один из этих взглядов, наклонилась к цесаревне, сказала ей что-то шепотом и вышла из-за стола. Великая княжна последовала за ней, закусив нижнюю губу, что служило у нее признаком сильного раздражения.

      – Что это у вас за странное отношение к этому наглецу? – в упор спросила правительница Елизавету Петровну, когда они вышли в соседнюю комнату.

      – К какому наглецу? – удивленно вскинула на нее свои прекрасные глаза цесаревна.

      – Вы очень хорошо понимаете, о ком я говорю.

      – Нимало… Если бы я понимала, то не спрашивала бы.

      – Извольте, я скажу вам, я говорю о вашем Шетарди.

      – О Шетарди… О моем… – гордо подняла голову цесаревна и, в свою очередь, в упор посмотрела на герцогиню. – Мне кажется, что он, как посланник, аккредитован при русском правительстве, которое, за малолетством царя, представляете вы, герцогиня, как правительница, а потому он, скорее, ваш, а не мой.

      – Однако он на меня никогда не поглядывает так, как на вас… – возразила Анна Леопольдовна.

      Вместо ответа цесаревна только пожала плечами.

      – Но к чему препирательства… – продолжала правительница. – Я решила потребовать от короля отзыва этого наглеца, он мне неприятен, и я бы желала, чтобы и вы, принцесса, не принимали его…

      – Что касается до меня, – отвечала Елизавета Петровна, – то раз-другой я могу сказать, что меня нет дома, но в третий раз отказать уже будет неловко… Да я и не имею на то причин… Вчера, например, как я могла бы отказать ему, когда мы случайно встретились у моего крыльца?

      – Он поджидал вас.

      – Я этого не знаю.

      – А я знаю.

      – Я с вами не спорю… Но вот что я скажу вам: меня удивляет, почему вы не действуете более простым путем?

      – Каким это?

      – Вы правительница и располагаете властью, велите Остерману сказать маркизу Шетарди, чтобы он более не посещал моего дома.

      – Боже меня сохрани от этого! – испуганно вскрикнула Анна Леопольдовна.

      – Почему это?

      – Потому, что ни в каком случае не следует раздражать людей, подобных этому маркизу, и явно давать им повод к жалобам.

      – Вот видите, если вы, правительница, и ваш первый министр не решаетесь сделать этого, то как же вы требуете этого от меня, простой подданной его величества…

      Ничего, таким образом, не добившись, Анна Леопольдовна в сильном раздражении вернулась в галерею. За ней вышла и Елизавета Петровна с мрачным выражением лица и вскоре уехала из дворца. Много передумал маркиз де ла Шетарди, также вскоре после отъезда цесаревны покинувший Зимний дворец.

      – Не была ли обнаружена тайна Елизаветы Петровны, которая была вместе с тем и тайной французского короля? –