Преступление и наказание в воззрениях отечественных исследователей в XVIII – начале XIX в.. Максим Смоляров

II отмечает в ст. 15, что именно самодержавное правление «намерение и конец» является славой государя, самого государства и граждан[194]. В. О. Ключевский писал по этому поводу, что «самодержавная власть [у Екатерины II – М.С.] получала новый облик, становилась чем-то вроде лично-конституционного абсолютизма»[195]. Мало ввести полезный закон, надо к введению законов соответствующим образом «умы людские к тому приуготовить» (ст. 58)[196].

      Законы не должны быть чересчур жестокими. «Несчастливо правление, в котором принуждены устанавливать жестокие законы», – подчеркивает Екатерина II.

      Что касается проблемных вопросов назначения и исполнения наказаний за совершенное преступление, то здесь императрица в полной мере представала гуманной правительницей.

      Именно в Наказе были обозначены цели карательной политики в государстве: во-первых, виновному следует запретить в дальнейшем вредить обществу и государству; во-вторых, всех преступников в государстве должно не определять в одно исправительное учреждение («Не должно сажать в одно место: 1) вероятно обвиняемого в преступлении; 2) обвиненного во оном и 3) осужденного. Обвиняемый держится только под стражею, а другие два – в тюрьме; но тюрьма сия одному из них будет только часть наказания, а другому самое наказание» – ст. 171[197]); в-третьих, необходимо предупреждать преступления среди граждан («Гораздо лучше предупреждать преступления, нежели наказывать» – ст. 240[198]). «Самое надежнейшее обуздание от преступлений есть не строгость наказания, но когда люди подлинно знают, что преступающий законы непременно будет наказан», – писала императрица (ст. 222)[199]. И с этим утверждением можно и должно согласиться, т. к. именно неотвратимость наказания для любых слоев населения (и для элиты, и для среднего класса) является основным сдерживающим фактором на пути совершения преступлений.

      «Преступления не столь часты будут, чем большее число людей Уложение читать и разуметь станут. И для того предписать надлежит, чтобы во всех школах учили детей грамоте попеременно из церковных книг и из тех книг, кои законодательство содержат» (ст. 158)[200]. Кроме того, «все наказания, которыми тело человеческое изуродовать можно, должно отменить», – отмечала Екатерина (ст. 96)[201].

      Все наказания императрица делила на те, которые отражаются на душе человека, а также на те, которые отражаются на теле его. В Наказе проводилась необходимость дифференциации наказания для разных преступлений: «Весьма худо наказывать разбойника, который грабит на больших дорогах, равным образом как и того, который не только грабит, но и до смерти убивает. Всяк явно видит, что для безопасности общенародной надлежало бы положить какое различие в их наказании» (ст. 94)[202].

      Императрица представляла свою систему наказаний. Остановимся на некоторых:

      • смертная казнь – применяется в отдельных случаях (например, как указывается в ст. 79, «Гражданин бывает достоин смерти,

194

См.: Там же.

195

См.: Ключевский В.О. Указ. соч. С. 783.

196

См.: Екатерина II. Указ. соч. С. 120.

197

См.: Там же. С. 134.

198

См.: Там же. С. 147.

199

См.: Там же. С. 144.

200

См.: Там же. С. 133.

201

См.: Там же. С. 125.

202

См.: Там же. С. 124.