Много шума из ничего. Вильям Шекспир

подножку – и кувырк в могилу.

      ЛЕОНАТО. Твои наблюдения, племянница, истолкованы чересчур превратно.

      БЕАТРИЧЕ. Чтобы соблюсти себя ночью, дядя, надо быть днем очень зоркой. А при солнечном освещении я способна узреть даже церковного привратника.

      ЛЕОНАТО. Кажется, брат, начинается маскарад. Пора надеть маски.

      Входят ДОН ПЕДРО, КЛАВДИО, БЕНЕДИКТ, БАЛЬТАЗАР, ДОН ДЖОН, БУТЫЛЬО, МАРГАРИТА, УРСУЛА и ДРУГИЕ, в масках.

      ДОН ПЕДРО. Не угодно ли прогуляться, леди?

      ГЕРО. А вы кто?

      ДОН ПЕДРО. Ваш друг.

      ГЕРО. Если друг готов идти прогулочным шагом, смотреть только на меня и всю дорогу молчать, то я согласна идти с ним хоть на край… сада.

      ДОН ПЕДРО. Вы согласны дойти со мной до самого края?

      ГЕРО. Если пожелаю, то и дальше.

      ДОН ПЕДРО. Я готов исполнить любое ваше желание.

      ГЕРО. Прежде всего вы должны показать вашу физиономию. Не дай Бог инструмент окажется не лучше чехла.

      ДОН ПЕДРО. В моем чехле, как в лачуге Филемона, прячется Юпитер.

      ГЕРО. А не протекает ли крыша у этой лачуги? Что-то не видно на ней соломы.

      (ДОН ПЕДРО и ГЕРО уходят.)

      МАРГАРИТА. Вам надо сбавить тон, если вы хотите мне понравиться.

      БАЛЬТАЗАР. Еще как хочу.

      МАРГАРИТА. Тем хуже для вас.

      БАЛЬТАЗАР. Почему?

      МАРГАРИТА. Потому что у меня много недостатков.

      БАЛЬТАЗАР. Например.

      МАРГАРИТА. Я обожаю громко молиться.

      БАЛЬТАЗАР. А я, слыша громкие молитвы, обожаю говорить «Аминь!». Помолитесь на пробу.

      МАРГАРИТА. Господи, ниспошли мне хорошего партнера… по танцам!

      БАЛЬТАЗАР. Аминь, дочь моя!

      МАРГАРИТА. И пошли его куда-нибудь подальше по их окончании! Вам слово, отец мой.

      БАЛЬТАЗАР. Вашему отцу и без слов все ясно.

      (БАЛЬТАЗАР и МАРГАРИТА уходят.)

      УРСУЛА. Я угадала, вы синьор Антонио.

      АНТОНИО. Вы ошиблись.

      УРСУЛА. Но вы так же, как и он, трясете головой.

      АНТОНИО. Вы не поверите, но я его копирую.

      УРСУЛА. Конечно, не поверю, потому что копия выходит лучше самого оригинала. Да и рука у вас такая же сухая, как у него. Сознавайтесь, вы же Антонио.

      АНТОНИО. Говорю вам, нет.

      УРСУЛА. Да хватит вам. Столь остроумного собеседника, как вы, то есть как синьор Антонио, еще поискать. Разве такой ум скроешь? Бросьте отнекиваться, я вас узнала. Способности, они сами себя выказывают. Вот вам и весь сказ.

      (АНТОНИО и УРСУЛА уходят.)

      БЕАТРИЧЕ. Значит, я сумасбродка и все свои шутки черпаю из сборника анекдотов?

      БЕНЕДИКТ. Я этого не говорил.

      БЕАТРИЧЕ. А кто говорил?

      БЕНЕДИКТ. Прошу прощения, не скажу.

      БЕАТРИЧЕ. Может, синьор Бенедикт?

      БЕНЕДИКТ. А кто это?

      БЕАТРИЧЕ. Полагаю, он вам хорошо знаком.

      БЕНЕДИКТ. Первый