Если я останусь. Гейл Форман

что играл в группе с людьми, учившимися в городском университете. Крут потому, что по-рокерски стильно одевался в добытое на гаражных распродажах и в секонд-хендах, а не в подделки от «Урбан аутфиттерс»[10]. Крут и в том, что выглядел абсолютно счастливым, когда сидел в столовой, с головой погрузившись в книгу, а не только притворяясь читающим, потому что ему некуда или не с кем сесть. Только не в его случае – у Адама была небольшая группа друзей и огромная толпа почитателей.

      И не то чтобы я сама была «унылой заучкой». У меня были приятели и лучшая подруга, с которой мы сидели за обедом. Другие хорошие друзья ждали меня в консерваторском музыкальном лагере, куда я ездила летом. Ко мне все нормально относились, правда совсем не понимали. В классе я вела себя тихо; не часто поднимала руку и не грубила учителям. И я почти все время была занята: то репетировала, то играла в струнном квартете, то слушала лекции по теории музыки в местном университете. Одноклассники вели себя со мной довольно мило, но зачастую относились как ко взрослой, будто я еще одна училка. А с учителями не флиртуют.

      – А вот что бы ты сказала, если бы у меня были билеты на мастера? – В глазах Адама заплясали огоньки.

      – Да брось. Нету у тебя, – возразила я, отпихнув его чуть сильнее, чем намеревалась.

      Адам изобразил, что отлетает и падает на стеклянную стену. Потом картинно отряхнулся.

      – А вот и есть. В какой-то «Шницель» в Портленде.

      – «Арлин Шнитцер холл»[11], он принадлежит симфоническому оркестру.

      – Ага, тот самый. У меня есть билеты, целых два. Тебе интересно?

      – Ты что, серьезно? Конечно! Я безумно хотела пойти, но это стоит чуть ли не восемьдесят баксов. Погоди, а где ты взял билеты?

      – Друг семьи подарил моим родителям, а они не могут пойти. Ничего особенного, – выпалил Адам. – В общем, это в пятницу вечером. Если хочешь, я заскочу за тобой после половины шестого и поедем в Портленд вместе.

      – Ладно, – сказала я, как будто все это было совершенно обычным делом.

      Однако к полудню пятницы я нервничала куда больше, чем после того, как прошлой зимой, готовясь к экзаменам, нечаянно выпила целый кофейник папиного крепчайшего кофе.

      Нервничала я не из-за Адама: за это время я уже вполне освоилась в его обществе – а от неопределенности. Что это вообще такое? Свидание? Дружеская любезность? Акт благотворительности? Я не любила ступать на зыбкую почву – не больше, чем разбирать новые пьесы. Вот почему я занималась так много: чтобы обрести под ногами твердую землю, а потом уже работать над мелочами.

      Я переодевалась раз шесть. Тедди, тогда еще дошколенок, сидел в моей комнате, таская с полок комиксы про Кальвина и Гоббса[12] и притворяясь, что читает. Он покатывался со смеху, хотя было не очень понятно, веселят его проделки Кальвина или мои метания.

      Мама просунула голову в дверь, чтобы посмотреть, как идут дела.

      – Он просто парень, Мия, – сказала она, заметив, что я уже на взводе.

      – Ага, просто первый парень, с которым

10

Компания, производящая модную одежду.

11

Концертный зал в Портленде.

12

Герои популярного американского комикс-сериала: шестилетний мальчик и его плюшевый тигр.