Если я останусь. Гейл Форман

сказал папа. – У меня для тебя роскошный концертный подарок, куда лучше цветов.

      – Отдай его кому-нибудь другому. Я не могу выйти туда. Я не такая, как вы с мамой или даже Тедди.

      Тедди к тому моменту едва исполнилось полгода, но уже стало ясно, что в нем больше огня и энергии, чем когда-либо будет во мне. И конечно же, он был белокурым и голубоглазым – да и в любом случае, родился он в родильном центре, а не в больнице, так что его уж никак не могли перепутать.

      – И то верно, – задумчиво пробормотал папа. – Когда Тедди закатил свой первый концерт на губной гармошке, он был спокоен как удав. Просто чудо какое-то.

      Я засмеялась сквозь слезы. Папа мягко обнял меня за плечи.

      – Знаешь, меня перед каждым концертом жуткий мандраж разбирал.

      Я недоверчиво взглянула на папу – мне всегда казалось, что он-то всегда и во всем уверен на сто процентов.

      – Это ты нарочно так говоришь.

      Он покачал головой.

      – Нет, не нарочно. Прямо ужас что бывало. А ведь я барабанщик и всегда сидел сзади. Никто и внимания на меня не обращал.

      – И что ты делал? – спросила я.

      – Назюзюкивался, – просунув голову в дверь, сообщила мама. На ней красовались черная виниловая мини-юбка, красная майка и Тедди, радостно пускающий слюни в своей «кенгурушке». – Выпивал пару литров пива перед концертом. Тебе я это не рекомендую.

      – Пожалуй, твоя мама права, – согласился папа. – Социальные службы не одобряют пьяных десятилеток. Кроме того, я тогда кидался палочками и заблевывал сцену, но там-то был панк. А если ты швырнешь в зал смычок да еще будешь вонять, как пивзавод, получится неловко и неуместно. Твои приятели-классики такие снобы в этом вопросе.

      Я рассмеялась. Мне все еще было страшно, но мысль о том, что, возможно, страх сцены я унаследовала от папы, утешала: все-таки я никакой не подкидыш.

      – А что, если я запутаюсь? Если совсем ужасно сыграю?

      – У меня для тебя новости, Мия. Здесь и так полно всяких ужасов, так что ты не слишком выделишься на общем фоне, – заявила мама.

      Тедди взвизгнул в знак согласия.

      – Ну правда, как ты справляешься с мандражом?

      Папа по-прежнему улыбался, однако я поняла, что теперь он стал серьезен, потому что заговорил медленнее:

      – Да никак. Просто играешь, несмотря на страх. Просто держишься.

      И я вышла на сцену. Я не блеснула своей игрой, не снискала славы, не сорвала стоячую овацию, но и не провалила все на свете. И после концерта я получила свой подарок: устроившийся на пассажирском сиденье машины, он выглядел таким же человекоподобным, как та виолончель, к которой меня потянуло два года назад. И этот инструмент был не из проката – он принадлежал мне.

      10:12

      Когда «скорая» подъезжает к ближайшей больнице – не той, что в моем родном городке, а к маленькому местному медицинскому центру, больше похожему на обычный старый дом, – врачи тут же вкатывают меня внутрь.

      – У нас тут открытый пневмоторакс. Установите ей плевральный