Закат Заратустры. Владимир Гурвич

пришла очередь изумляться Зиновию. Несколько секунд он смотрел на меня так, будто не узнавал, затем извлек изо рта обслюнявленную сигарету и положил ее на край стола рядом с большой стопкой бумаг.

      – Ну, хорошо, чего ты хочешь?

      – Я хочу понять, почему покончил с собой Игорь?

      – Об этом ты должен спросить у него.

      Я встал и с решительным видом, сжимая для большего устрашения кулаки, двинулся на хозяина кабинета.

      – Ну, хорошо, сядь и успокойся, – взмахивая руками, примирительно проговорил Зиновий. – Давай поговорим. Только ты зря надеешься, будто я все знаю. Я знаю очень мало.

      – Меня интересует его поездка. Инна сказала, что это ты его сосватал.

      – Это не совсем так, хотя я имел некоторое отношение к ней. Он сам выразил желание поехать. Мы лишь заключили контракт.

      – Контракт?

      – Да, он должен был написать книгу.

      – Зиновий, – чувствуя нарастающее раздражение, сказал я, – я ничего не понимаю. Поясни, что за поездка, что за книга и что за контракт?

      – Контракт очень выгодный и для меня и для него, – с искреннем сожалением вздохнул Зиновий, естественно грустя только о потере своей выгоды. – У меня есть соглашение с одним крупным американским издательством, что оно одновременно со мной выпустит перевод этой книги в Америке. Эта книга могла бы избавить Игоря от материальных забот до конца его дней.

      – Он знал об этом?

      – Конечно, – как-то странно посмотрел Зиновий на меня. – Как же иначе. За кого ты меня, в конце концов, принимаешь?

      Я решил не вдаваться в объяснения по этому поводу, а продолжить допрос.

      – А теперь ты расскажешь мне все по порядку. А иначе… – Для подкрепления своих слов я снова сжал кулаки.

      – Хорошо, хорошо, если ты настаиваешь.

      Зиновий задумчиво посмотрел на меня, снова сунул сигарету в рот и стал активно ее слюнявить. Что за мерзкая привычка, невольно подумал я.

      – Ты действительно жаждешь знать, что произошло? – спросил он.

      – Я уже уведомил тебя об этом. Какими словами тебе еще сказать, чтобы ты понял?

      – Да, понял я, понял, – вдруг усмехнулся он. – Но хочу и тебе напомнить: очень часто счастье и благополучие человека основано на его неведении. Как там говорится в одной изданной еще до меня книги: «кто умножает познания, умножает скорбь». Я верно процитировал?

      – И не предполагал в тебе такой эрудиции, – не удержался я от того, чтобы кольнуть его жирную тушу словесной шпилькой.

      – Слышал ли ты когда-нибудь о человеке по фамилии Волохов? – спросил Зиновий.

      Я напряг память. Фамилия была знакомой, я попытался припомнить, не упоминал ли ее Игорь. Нет, кажется, не упоминал. Значит, другой источник.

      – Мне кажется, – неуверенно сказал я, – он был диссидентом. Была какая-то история. Но какая, не знаю. Это было довольно давно, если речь идет о нем.

      – Думаю, о нем, – чему-то своему усмехнулся Зиновий. – Он в самом деле