Похищенное сердце. Барбара Картленд

прыгать с балкона на балкон, грести против течения или скакать верхом, пока лошадь не свалится замертво.

      Они с братом шли на это, чтобы покарать врагов своего отца и вознаградить его друзей.

      – Но так не может продолжаться вечно, – вздохнула Аманда, страстно желая, чтобы Вернон был прав и предстоящее дело оказалось последним. – Но что мы будем делать потом?

      Она устремила невидящий взор на горизонт, и тут из-за завесы тумана неожиданно прорвались лучи солнца и засияли над морем. Это был настоящий взрыв красок, и девушка увидела в этом особый знак. Возможно, и на самом деле все будет хорошо.

      Она вернулась в отель успокоенная, умиротворенная и, войдя в вестибюль, подумала, что с радостью простится с этим местом.

      Аманда не знала, чего именно боится, но ей было тяжело находиться под одной крышей с Лоренцо и Антонио. Вернон уже ждал ее и вздохнул с облегчением.

      – Я уже стал беспокоиться, не случилось ли что с тобой! – воскликнул он.

      – Видимо, я задержалась дольше, чем предполагала, – виновато ответила Аманда.

      – Скоро нам нужно ехать. Ты уложила вещи?

      – Я не собирала чемоданы. Ты же знаешь, у нас есть указание брать с собой только самое необходимое.

      Она произносила эти слова раздраженно, но Вернон старался не обращать на это внимания.

      – Джексон все тщательно продумывает, – проговорил он.

      – Джексон! Джексон! Джексон! – чуть не закричала Аманда. – Меня тошнит от одного этого имени!

      – Что с тобой? Почему ты кричишь?

      На мгновение Вернон остановился, а затем добавил:

      – Впрочем, я ждал подобной реакции.

      – О, ради всего святого! – воскликнула Аманда. В ее голосе слышались и смех, и слезы. – Не пытайся изображать из себя психоаналитика! Дорогой Вернон! Я тебя обожаю, но твои мускулы гораздо лучше твоих мозгов.

      – Меня мало трогает твоя грубость, – улыбнулся Вернон. – Я радуюсь жизни и обдумываю предстоящую работу.

      – А я нет! Хотя, как ты сказал, именно мне придется делать все, а тебе – ничего.

      – Джексон не писал ничего подобного, – резко возразил Вернон. – Он лишь написал, что мы будем работать по отдельности.

      По голосу брата Аманда поняла, что задела его самолюбие, и тут же почувствовала раскаяние.

      – Ты же прекрасно знаешь, что сделал гораздо больше меня. Прости, но сегодня утром я чувствую себя настоящей стервой. Ты прав: этого следовало ожидать.

      – Ты прекрасно выглядишь, – проговорил Вернон.

      Улыбнувшись про себя, Аманда подумала, что он вспомнил старое правило: если женщина спорит с тобой, польсти ей, и она растает.

      Но ей не хотелось расстраивать брата. Она собрала вещи, позвонила и вызвала носильщика.

      – Ты не представляешь себе, как хорошо на улице, – сказала девушка, пока они ждали его. – Все вокруг будто создано для отдыха богов. Неудивительно, что римляне так любили эти места.

      – Я не могу сейчас думать об истории, – ответил Вернон. – Вчера я был не против того, чтобы