Мне душу рвет чужая боль. Владимир Колычев

предъяву отвечать надо, – подал голос толстомордый со шрамом.

      – Ответит, – недобро улыбнулся Артурчик. – Куда он денется с подводной лодки… А может, скидку ему сделаем, на неопытность, а? Мы же не беспредельщики, в натуре. Ну, не врезался в тему первоход, дубанул по тупости своей… Дубанул, паря? – спросил он.

      – Ну, может быть, немного, – растерянно пожал плечами Валентин.

      – По тупости своей? – прыснул Артурчик. – Ты что, тупой, в натуре?

      – Нет.

      – Ну как нет, если сам сказал, что дубил по тупости. Братва все слышала, да, братва?

      Блатные дружно закивали, беспардонно насмехаясь над новичком.

      – Ты вообще кто по жизни? – напряженно сощурился Артурчик. – Чем занимаешься?

      – Студент я. Физико-технический университет…

      – А зовут как?

      – Валентин.

      – Как?!

      Артур был так изумлен, что на глазах выступили слезы.

      – Валя?!. Вот это финт!

      Схватившись за живот, он сделал два-три шага назад.

      – Братва, вы слыхали, к нам Валя заехала?

      – Я не Валя, я Валентин…

      – А я сказал, – Валя! – резко подавшись к нему, отрезал Артурчик. И немного смягчившись: – Так и будем тебя звать. Валя-Валентина. Валя-Валюша, подуй мне в уши…

      – Зачем в уши? Можно и ниже, – хмыкнул толстомордый.

      – Ну да, – глумливо хмыкнул жгучий. – Есть ухо и пониже. А если он пяткой по этому уху? Он же у нас каратист! Людей мочит почем зря… Если тебя, Рыло, замочит? Как же мы без тебя, братан, будем?

      – Кишка тонка.

      – Ну, не знаю… Митюха тоже, говорят, не пальцем был деланый. А нет Митюхи…

      Артурчик в упор смотрел на Валентина; взгляд жесткий, въедливый, глаза подвижные, ищущие.

      – Ты же Митюху замочил, да?

      – Я?! Нет! – шарахнулся Валентин.

      – Ну что нет, если да… Митьку ты зажмурил. Сколыхов его фамилия… Ну, чего молчишь, бык беспородный?

      Все встало на свои места, когда уголовник назвал фамилию человека, о котором шла речь. Именно его и убил Валентин в пылу праведного гнева, из-за него же и пострадал.

      Следствие установило, что Сколыхов действительно был уголовником со стажем. Двадцать семь лет было парню, и уже две командировки в места не столь отдаленные. Кражи, разбой… Последним преступлением было убийство. Может, не он стрелял в Лиду, скорее всего это сделал его убежавший дружок, но Валентин на все сто процентов был уверен в том, что, так или иначе, он причастен к гибели Лиды. Правда, следствие не разделяло этой его уверенности. Убийство его любимой девушки на него вешать не стали, но за избиение с летальным исходом заключили под стражу. Будет суд, будет приговор…

      Но, похоже, приговор ему уже вынесли. В уголовных кругах Митя Сколыхов пользовался определенным уважением, поэтому его смерть не могла остаться безнаказанной. Тюремная почта работает быстро, у блатных в казенном доме многое схвачено, поэтому в камеру к Артурчику Валентин попал неспроста. Полотенце, заковыристые разговоры – все это было только начало, артподготовка перед главной атакой. И если уголовники предпримут штурм, Валентин пропал. Ничто