Дверь в Зазеркалье. Книга 2. Александр Николаев

покатилось время, заполненное работой и домашними хлопотами. Миновала осень, затем зима и стало близиться долгожданное лето. Как-то субботним майским днём мы с моим новым другом случайно встретились в центре города и решили от нечего делать пройтись по центральному проспекту, обсуждая не так давно возникшую тему, которая касалась определения сути такого привычного и, казалось, простого на первый взгляд понятия, как «ум». Что это за категория и как она связана с сознанием? Кого можно считать умным человеком, а какого нет? Где та зыбкая грань, за которой начинается безумие? Мы перерыли немало литературы по этому поводу, начав с Гельвеция, и нам было о чём поговорить.

      Увлечённые беседой, мы незаметно подошли к универмагу. В угловом доме за ним у магазина «Подписная книга» виднелась длинная очередь. Обычно это упорядоченное скопление людей ассоциируется в обществе с понятием «дефицит». Значит там или уже предлагают что-то весьма востребованное, или собираются это делать. Влекомые любопытством подошли и мы. Оказалось, что идёт запись в очередь на подписное издание Дюма-отца. Книги я и мой друг обожали и поэтому, не долго думая, удлинили цепочку оживлённо беседующих людей на наши две персоны. Прошло, примерно, минут через сорок, и мы, отойдя чуть в сторону, с любопытством разглядывали два картонных квадратика, на которых с потугой на каллиграфию были изображены четырёхзначные числа: 1021 у меня и 1022 у коллеги.

      – Ну, и что это означает? – полюбопытствовал я.

      – А то и означает, – объяснила нам стоявшая неподалёку бодренькая старушка, – что вот вы, например, в очереди находитесь на 1021 месте. Перекличка происходит каждое воскресенье на этом же месте в двенадцать часов. Постарайтесь не опоздать, иначе потеряете своё право на подписку.

      – Простите, – обратился я к ней, – а сколько всего экземпляров ожидается?

      – Если не ошибаюсь, двести пятьдесят.

      Мы переглянулись и снова затронули старушку:

      – Тогда не понятно, на что рассчитывают те, кто имеет номер, скажем, триста?

      – Ну, всякое случается на перекличках: кто-то передумал, кто-то опоздал, а кто-то и вовсе умер…

      – Это очень серьёзные аргументы, особенно последний, – мгновенно отреагировал мой друг, – а вы давно участвуете в таких мероприятиях?

      – О, ребятки, да уже почитай лет десять. Чего только я не насмотрелась здесь, знали бы вы, какие страсти кипели на этом асфальте, романы писать можно.

      – И, что много книг вы подписали таким образом?

      – Немного, но кое-что есть, – с гордостью заметила она.

      Поблагодарив старушку за информацию, мы отошли в сторону и стали наблюдать за оживлённо беседующими вокруг людьми. Вскоре стало ясно, что организаторами подписки являются трое: малосимпатичная женщина лет сорока по имени Жанна с лицом, усеянным бородавками, и двое такого же качества мужчин при ней. К ним обращались те, кому не ясен был процесс функционирования очереди, они же выдавали заветные номерки. Да, и по внешнему виду этих троих было ясно,