Душа на безмене. записки современного странника. Анатолий Ехалов

в чугуне у вашего Шуры Олина. Правильно?

      …Потеряево – так называлась наша деревня, в которую мы перебрались из Ярославской области. И то верно, затерялась она в лесах и болотах средь многочисленных рек и медоносных лугов. Дальше Потеряева дорог не было. Но сколько всего замечательного, интересного и волшебного было вокруг. Старики говаривали, что в прежние царские времена в Устье Имаи стояла пристань, к которой причаливали большие пассажирские пароходы. На луг выносили матросы граммофон с пластинками, издававший волшебные звуки вальсов. Барышни в шикарных платьях танцевали под них с кавалерами.

      По берегу Имаи стояла большая и богатая деревня Селище, напротив ее на другом берегу благоденствовала деревня Заречье. Но деревни эти с затоплением Рыбинского водохранилища расселили, дома были перевезены в Потеряево, стоявшее на высоком холме. С той поры в нашей деревне появились края, которые получили весьма оригинальные названия в устах деревенских острословов: Старая и Новая Деревни, Притыкино, Подгорье, Замостье, Шапкино, Митькино и еще одно название, которое произносилось только шепотом на ухо друг другу. Название это, как бы теперь сказали «18+». И я не стану его здесь называть.

      Самая обжитая река – Имая, на ней сохранялись еще остатки трех мельниц с глубокими омутами и заводями, и одна мельница была действующей, на которой царил деревенский мельник Костыгов.

      У мельницы всегда стояли подводы с зерном, которое везли со всей округи. Тут был своеобразный деловой и культурный и, как бы теперь сказали, досуговый центр.

      В омутах булькались мужики с бреднем, на берегу варили уху, тут же пиликала гармошка, и стоял оглушительный хохот, потому что на мельнице, как не остановимая вода, рождались и уходили в историю байки, бухтины, побасенки о также неостановимо проистекавшей деревенской жизни.

      Обычно в конце июля воду из мельничной запруды спускали, поднимая для ремонта деревянные ставни, запиравшие сток. Вода бурным потоком устремлялась в образовавшийся проем, у которого мужики ставили невод с огромной чупой, в которую битком набивалось рыбы. Рыбу ту волокли на берег, делили на всю деревню, а из остатков варили общую уху и устраивали пиршество с выпивкой, гармонью и плясками…

      От нашей деревни до большой реки было не более десяти минут ходу. Сначала полем, потом нужно было спуститься в низину, поросшую темным ельником, пересечь ее, и открывалась величественная картина полноводной Шексны.

      Еще совсем недавно реку перекрывала плотина, бетонные плиты и гранитные валуны которой виднелись в воде. Здесь был один из многочисленных шлюзов старой Мариинки искусственной водной системы, которая была главной водной дорогой, построенной еще в прежней России.

      И только несколько старинных, преимущественно деревянных шлюзов от старого канала сохранялись, как чудо. И среди них был и наш шлюз Судьбица на Шексне.

      Шлюз Мегра на родине Викулова давно уже канул в Лету. Родину его скрыла «несамородная» вода. Может