Жизнь как она есть. Геннадий Демарев

– километра через три, где начинается асфальт, – дорога станет чище за счёт того, что лучше продувалась ветром во время снегопада. А может, удастся перенести детей на поле, где идти будет значительно легче (если там толщина снежного покрова слабая и оно не вспахано)…

      Возможно… Но вьюга из ледяной крупы обжигает глаза и лицо, а обувка на детских ногах довольно хлипкая…

      И наступил момент, когда опасения отца начали сбываться. Примерно через полчаса мальчик, в очередной раз споткнувшись, заплакал:

      – Папа, у меня топик…

      «Топик» – этим словечком дети привыкли называть обувь. Присмотревшись, Алексей обнаружил, что левый башмачок Павлика «захотел кушать»: подошва отклеилась более, чем наполовину. Всё произошло не постепенно, а вдруг, и в самый неподходящий момент. Кого винить: делка, производящего брак в каком-нибудь Жмеринском погребе, или государственного чиновника, позволяющего этот брак реализовывать? Будь это нормальное государство, можно было бы обратиться в суд и основательно наказать производителя, но это – всего лишь Украина…

      Увы, помощи или защиты от государства ожидать не приходится, – невольно ухмыльнулся Алексей. Оно слишком слабое, а для всех слабых характерна трусливость. Эти качества, сочетаемые вместе, непременно порождают жестокость к существам ещё более слабым. Государство не нашло ни копейки, чтобы спасти Настю, государство прогнало его самого, хорошего историка, из школы на стройку, государство не желает выплачивать помощь на детей. Те копейки, которые люди получают «якобы на детей», в действительности являются не чем иным, как своеобразным вознаграждением за нищету, до которой это самое государство и довело. Даже выборы Президента оно умудрилось провести не за собственный счёт, а за скудные средства наименее обеспеченных слоев населения. К примеру, кто участвовал в избирательных комиссиях – разве бизнесмены, политики, адвокаты, экономисты с пухлыми кошельками? Нет, конечно. Так было задумано, чтобы им попросту было невыгодно этим заниматься. Комиссии формировались из нищих учителей, которых в украинском мире испокон веков принято презирать, безработных, конюхов, а также тех полууголовных элементов, которые не прочь продать душу за тридцать сребреников кому угодно. (Между прочим, во времена Христа на тридцать тетрадрахм-сребреников среднеарифметическая бедняцкая семья могла неплохо прожить почти год.) Им пришлось пережить изрядную нервотрёпку за ничтожную зарплату. Взамен смехотворных выплат, получаемых из центров занятости, безработным пообещали хороший заработок, что и послужило основной причиной их согласия на участие в работе комиссий на должностях председателей, заместителей и секретарей. Но им довелось по десять и более раз ездить в окружные комиссии, промерзать в очередях, ожидая выдачи бюллетеней или их принятия; ради этих поездок люди были вынуждены одалживать деньги у знакомых, но впоследствии оказалось, что проезды оплачиваться не будут. Для многих из них стало невозможным заключение