Первые леди Рима. Аннелиз Фрейзенбрук

{222}.

      Степень, в которой Ливия действительно принимала участие в таких строительных проектах, точно определить нельзя. Но портик был еще одним примером использования Ливии как ключевой фигуры в пропаганде императора. Несколько женщин за пределами императорской семьи также вдохновились ее примером. Среди них была Евмахия, общественная жрица и богатая представительница древнего семейства из Помпеи, которая после смерти отца управляла его предприятиями по производству вина, амфор и облицовочной плитки. Она использовала портик Ливии как образец для строительства за свой счет огромного портика вокруг форума Помпеев[8], вход в который до сих пор стоит{223}. Очевидно, что теперь Ливия стала образцом для подражания у женщин римской элиты.

      Porticus Liviae был закончен в 7 году до н. э., его освящением руководила сама Ливия. В портике размещалась также гробница, посвященная Конкордии, – в честь культа брачной гармонии, что, по мнению Ливии, принесло особую радость ее мужу 11 июня, когда праздновали нечто похожее на День Матери в римском календаре{224}. По едкой иронии, на посвящении рядом с ней находился ее сын Тиберий, еще купающийся в славе своей первой победы и наслаждающийся назначением его консулом, – но чья несчастливая женитьба уже вела к гибели его карьеры.

      Когда в 6 году до н. э. отчим предложил ему престижную государственную должность в восточной провинции Армения сроком на пять лет, Тиберий отказался и попросил взамен разрешения отойти от общественной жизни и уйти на покой на остров Родос. Он обосновал свое решение тем, что устал от общественного положения и хочет отойти в сторону, уступив дорогу Гаю и Луцию. Однако его заявление вызвало разрыв с Августом, который осудил такое решение своего пасынка в Сенате, сравнив его с актом дезертирства. Говорят, Ливия рвала на себе волосы, чтобы убедить сына изменить решение, – но тот был неумолим. Он покинул Рим через порт Остия, не сказав ни слова большинству своих друзей, и провел следующие семь лет в тихом святилище, посещая лекции различных философов{225}.

      Некоторые древние биографы настаивают, что Тиберием действительно двигало искреннее желание защищать интересы мальчиков Юлии{226}. Другие заявляют, что его задевал их скороспелый политический рост, поэтому он уехал на Родос в угрюмом настроении. Самая популярная версия его самоизоляции на Родосе – что Тиберий был намерен иметь как можно большее расстояние между собой и Юлией, чьей компании он уже не мог вынести.

      Как же следовало разрешить проблемы Юлии? Ее вопрос начал становиться реальной головной болью для Августа. Он все больше тревожился из-за непокорности своей дочери, его чувства по ее поводу вылились в замечание, сделанное однажды перед друзьями, что «ему приходится иметь дело с двумя испорченными дочерьми – Римом и Юлией». Намереваясь наставить ее на более достойный путь, он писал ей, приводя в пример ее мачеху, Ливию – после того, как различия между обществами вокруг двух женщин на недавнем

8

Строго говоря, портик был возведен не вокруг городского форума, а вокруг стоящего на нем так называемого «здания Евмахии» – помещения гильдии городских ткачей и красильщиков, одновременно выполнявшего роль специализированного торгового центра. (Прим. ред.)

223

Kleiner (1996), 33–4 – о портике Евмахии, а также о других женщинах, по заказу которых строились сооружения.

224

Severy (2003), 131f – о культе Согласия; 134 – об идее Дня матери и фестиваля Матралия.

225

См. Suetonius, Tiberius 10; Tacitus, Annals 1.53; Velleius Paterculus 2.99; Cassius Dio, Roman History 55.9.5–8.

226

См. предыдущее примечание, а также Fantham (2006), 83 – о возможных мотивах Тиберия.