Первые леди Рима. Аннелиз Фрейзенбрук

в центре дома, подальше от жары наружных стен{78}. Но все-таки оставались возможности впустить окружающую природу внутрь, как показало замечательное открытие 1863 года на вилле Ливии огромной подземной летней столовой (triclinium), размером чуть меньше чем двадцать на сорок футов. Рисунки на стенах создавали здесь удивительную иллюзию средиземноморского райского сада, заросшего маками, дамасскими розами, барвинком и хризантемами. На фоне цвета теплой бирюзы среди ветвей лимонных, апельсиновых, гранатовых деревьев и кипарисов летали черные дрозды, соловьи и серые куропатки; на мраморной балюстраде стояла даже клетка для птиц, а вокруг расстилалась аккуратная лужайка, окруженная тростниковым плетеным забором. Укрытая от палящей летней жары этим прохладным подземным помещением, в которое вели крутые ступени, Ливия когда-то играла тут роль политической хозяйки для гостей своего мужа, которые или приезжали с соседних вилл, или добирались из недалекого Рима. Она могла даже быть автором самого уникального дизайна триклиниума{79}.

      Посетители, ближе вглядевшиеся в эту буйную ботаническую и орнитологическую фреску, теперь украшающую прохладный, с кондиционером, музей, часть Национального музея в Риме, найдут в ней интригующие детали. Пристроившиеся среди пальм и сосен, на стенах комнаты старательно размещены лавровые деревья – достаточно обычные в римских садах, но имеющие особое значение в этом случае. Присутствие в декорациях лавров вместе с куропаткой в названии виллы перекликается с известным предзнаменованием, которое, как говорят, было послано Ливии во время ее пребывания тут. Это предзнаменование сформировало ключевую часть самовозвеличивающей, победной легенды ее мужа в годы после битвы при мысе Акция.

      Известная по нескольким древним источникам, легенда повествует о том, что вскоре после заключения брака с Октавианом Ливия возвращалась на виллу, когда внезапно белоснежный птенец куропатки выпал из клюва орла, летящего у нее над головой, и упал прямо ей на колени. В клюве птенца была зажата веточка лаврового дерева, которую Ливия вынула и решила посадить в землю по совету прорицателей. Куропатка вырастила здоровый выводок птенцов, а лавровая веточка превратилась в пышную рощицу деревьев.

      Птица, свалившаяся с неба в колени к Ливии, смотрится уж слишком удачно, чтобы быть правдой, – но недавние раскопки на ее вилле указывают, что лавровая роща тут, похоже, действительно была. Продырявленные глиняные цветочные горшки, обожженные в собственных обжиговых печах виллы и идеально подходящие для выращивания лавровых деревьев, были найдены на юго-западном склоне холма в Прима-Порта{80}.

      Хотя сама по себе лавровая роща ускользает от раскопок по сей день, идея о ее существовании служила мощным талисманом поколениям наследников Ливии и Октавиана. В последние годы, когда римские императоры их рода проезжали в триумфальной процессии, лавровые ветви, которые они высоко несли и которыми их увенчивали, как говорят, срезались в той самой роще

78

Casson (1974), 145.

79

Reeder (2001), 12.

80

Reeder (2001), 84. См. Pliny the Elder, Natural History 15.136 – об истории куропатки, и Macaulay-Lewis (2006), об открытии перфорированных горшков на вилле.