Рождение Родолада. Хроники первых богов. Алёна Козлова

пылающий шар – солнце, слепое и яростное, – и начал оббивать его края, чтобы свет лился ровно, а не растекался по небу кровавыми подтёками. Но солнце вырывалось, обжигая ему пальцы до костей. Сварог смеялся сквозь боль: боль была доказательством – он жил, он творил.

      А внизу, в тенях ещё не названных долин, крался Велес. Его босые ступни не оставляли следов на горячем пепле, а глаза, суженные как щели меж миров, следили за братом. Он ненавидел эту кузню. Ненавидел стук молота, вымеренный как биение сердца, ненавидел прямые линии сводов, которые Сварог возводил, словно клетку.

      – Ты превращаешь мир в тюрьму, – прошипел Велес, подбираясь к горнилу, где спал украденный у Хаоса огонь.

      Пламя, синее в сердцевине и багровое по краям, извивалось, будто живое. Оно манило Велеса не светом, а шепотом – обещанием хаоса, который может стать песней. Он протянул руку, и огонь обвил его запястье, как змея, не обжигая, а лаская.

      – Свобода, – выдохнул Велес, и в его голосе дрожал восторг еретика.

      Сварог обернулся, почуяв неладное, но было поздно. Велес, сжимая пламя в кулаке, прыгнул в пропасть меж мирами. Воздух взвыл, разорванный падением, а следом ринулись искры – те самые, что Сварог выковал для звёзд. Они впились в землю, камни, корни первых деревьев, и там, где падали, вздымались клубы дыма.

      – Стой! – взревел Сварог, метнув молот.

      Но Велес уже прижал огонь к груди мёртвого валуна. Камень затрещал, из его трещин брызнула смола, пахнущая сосной и медвежьей шерстью. Валун выгнулся, застонал низким гулом – и ожил. Его тело покрылось мхом, глаза вспыхнули жёлтым блеском, а из пасти, усеянной обломками кремня, вырвался рёв. Первый дух леса.

      – Смотри, братец, – засмеялся Велес, пока Сварог, багровея от ярости, спускался с небес. – Твои звёзды умеют не только гореть.

      Он дунул на искру, и та, кружась, упала в реку. Вода вскипела, выплеснув на берег девушку с чешуёй вместо кожи и волосами из тины. Она запела – голосом водоворота, – и река изогнулась, повторяя мелодию. Дух реки.

      – Ты… ты населил мир безумием! – Сварог схватил Велеса за горло, но тот рассыпался в стае ворон, чтобы собраться вновь на соседнем утёсе.

      – Нет. Я дал им голос, – поправил Велес, и в его глазах плясали отражения сотен новых жизней. – Ты хотел, чтобы камни молчали? Чтобы реки текли, куда укажешь? Они же живые, брат.

      Сварог взмахнул руками, и небесный свод содрогнулся, обрушив град раскалённых звёзд. Велес отпрыгнул, но одна из искр вонзилась ему в плечо. Вместо крови хлынул дым, пахнущий полынью и бунтом.

      – Это не жизнь! – прогремел Сварог, поднимая молот для последнего удара. – Это хаос!

      – А разве не из хаоса родилась мать наша? – Велес выпрямился, и его тень вдруг стала огромной, вобрав в себя шелест лесов, ропот ручьёв, скрип ветвей. – Ты строишь трон из правил, а я… я дарую миру душу.

      Молот обрушился вниз, но попал