Последний день в мае. Павел Чекалин

причём организованной, – рассудил я.

      – Всё так, Ярослав, улица их развращала, склоняла к проституции и наркомании, одним словом, к тому, чем и взрослый не должен заниматься, не говоря о ребёнке. С таким униженным человеком нельзя было начать строить коммунистическое общество, поэтому его следовало изменить, сменив условия его жизни, – дополнила Арина Андреевна, разглядывая игрушку в руках.

      – Общественное бытие, верно? – произнёс я, взглянув на неё.

      – ЧК занималось сбором детей, иногда чуть ли не целыми бандами. Многие из них имели венерические заболевания, паразитов, проблемы со здоровьем на фоне недоедания. Коллектив воспитателей и чекистов приводил их в приюты, отмывал и кормил, постепенно они выздоравливали как физически, так и нравственно, а мы начинали строить из них нового человека для нового общества, – объяснила женщина, ответив мне взглядом.

      – А если современные дети растут уже в совершенно новых условиях, выходит, они уже новые люди? – поинтересовался я.

      – Всё так, мы строим новую личность – советского человека. Сейчас у нас проживает иное поколение, не только сироты, но и семейные дети, приезжие из сёл, родители которых только начали обустраиваться в городе, – продолжила Арина Андреевна, – За несколько лет урбанизация ускорилась, а вместе с ней и переезд людей. Нам поставили задачу разгрузить поток на детские сады до нового года, а с постройкой дополнительных детских садов у нас останутся лишь прежние ребята. И пока мы имеем возможность воспитывать людей из разных социальных условий в духе коллективизма, мы будем продолжать этот процесс.

      – Нам пора? – предложил я, поднявшись.

      – Да, уже начинается обед, – ответила воспитательница, принимая мою руку, чтобы удобнее подняться.

      Когда мы вернулись в помещение, дети уже кушали. Они сидели в общей столовой за небольшими квадратными столиками по четыре человека и с аппетитом уплетали суп со вторым блюдом, постукивая ложками. Кроме этих звуков, царила полная тишина, что являлось прямым следованием известного принципа: «Когда я ем, я глух и нем», к которому ребят старательно приучали.

      Кроме Инны и Владилена, за ребятами присматривали ещё несколько женщин, которые также присутствовали на прогулке.

      Но особенно удивило меня то, что дети, окончив обед, сознательно приступали не только к уборке своего места, но и самостоятельному мытью посуды за собой, и уже после отправлялись готовиться ко сну.

      Когда ребята окончили свои дела, довольная нашим трудом Арина Андреевна осмотрела собранные и расставленные кроватки, позвав нас с Владиленом в свой кабинет.

      Покинув группу и спустившись на первый этаж, мы добрались до её рабочего помещения. Это была небольшая комнатка с компактным окном и лампой, которая обеспечивала хорошее освещение. В комнате не было ничего лишнего – только самое необходимое: письменный стол, стул, небольшой шкаф, раскладная кровать и портрет Железного Феликса, который украшал недавно покрашенную стену.

      На