Сила в твоих руках. Манифест личной ответственности в эпоху перемен. Сергей Маляров

обществе окрепла уверенность, что можно оторваться от прежних правил и самостоятельно достичь процветания в жизни – было бы желание и упорство. Эмерсон, чьи идеи исходно имели философско-литературный характер, неожиданно оказался важен для деловых кругов: предприниматели цитировали его строки о том, что великое может родиться из одной лишь решимости идти своим путём, не слушая укоризн окружающих.

      Некоторые современные психологи, занятые вопросами самореализации, напоминают, что Эмерсон, несмотря на весь налёт романтики, был достаточно твёрд в убеждении: без внутренней смелости, подкреплённой действиями, никакие «программы» роста не сработают. Если человек считает, что всё ему расскажет эксперт или социальная система, то путь к подлинной свободе так и не будет обнаружен. Именно здесь, в призыве к личной интеллектуальной и духовной самостоятельности, и кроется главная связь Эмерсона с тем, что позже назвали «принципом личной ответственности». Следуя его логике, трудно вообразить, что кто-то, положившись на «духу времени» или внешние силы, сохранит ту глубину самоуважения, которая, по мысли автора «Self-Reliance», рождает истинное творческое горение. Конечно, в современном мире появилось немало интерпретаций искажающего характера, где самоопора может превращаться в агрессивный эгоцентризм, не признающий границ. Но в самом первоначальном смысле, сформулированном Эмерсоном, это была установка на то, что человек способен услышать уникальную мелодию своей души, а вместе с ней и моральный закон, не зависящий от сторонних регуляторов.

      Сейчас теории о саморазвитии любят говорить, что «каждый сам кузнец своей судьбы». В риторике подобных формул можно уловить отзвук эссе «Self-Reliance»: без доверия к собственному началу и без умения отсечь поток случайных или устаревших мнений невозможно взрастить истинную автономию. В конце концов, Америку нередко описывают как страну, в которой люди более отчуждённо, чем в Европе, относятся к традициям и «не писанным» общественным соглашениям. Это отчасти наследие эпохи, когда мысли Эмерсона стали оправданием: не нужно слепо копировать европейский культурный багаж, есть право на создание своего мира, где решают внутренние прозрения. Подобная «самоопора» зашагала далеко за литературу, распространяясь на экономические и социальные эксперименты, и в итоге повлияла даже на формирование большого рынка услуг психологической и коучинговой помощи. Ведь в основе этих услуг звучит тот же тезис: никто не прикажет личности раскрыть свой потенциал, всё зависит от её внутренней решимости, а остальные лишь консультируют и настраивают.

      Подобные идеи не вызывали единодушного восторга ни в XIX веке, ни позже, ведь у самоопоры немало критиков, считающих её прикрытой формой нарциссизма. Но для традиции американского личностного роста, укрепившейся в XX веке, Эмерсон остаётся в числе истоков. Он показал, что общественное мнение может легко превратиться