Вдохновение с побочкой, или Через строчку – в другой мир. Юлианна Клермон

в зеркало и на секунду замерла. Благодаря новой стрижке и красивой укладке в серых глазах будто заплескался расплавленный серебристый металл.

      – Боже… Как Вы умудрились сотворить такую красоту? – прошептала я, поражённо разглядывая своё отражение.

      Молодой стилист смущённо кашлянул и старательно поправил несколько прядок.

      – Я ничего не творил. Вы и без того очень красивы. Я просто придал форму Вашему бриллианту.

      Алёна прыснула от смеха, а я почувствовала, как к щекам приливает жар, но, сделав вид, что ничего особенного не произошло, быстро перевела тему.

      – Ладно. Что у нас там дальше плану?

      – Дальше мы идём тратить деньги на бессмысленные, но очень приятные вещи! – торжественно заявила девушка и, схватив меня за руку, потянула к выходу из салона.

      ______

      (1) История Алёны и Ярослава в романе «Служебный роман: тайна Снегурочки».

      Глава 8

      Марго

      В себя я приходила медленно, мозг будто пробирался сквозь вязкую вату, отказываясь возвращаться в действительность. Сознание вспыхивало болезненными рывками, как у тонущего, который ловит ртом воздух, но неизменно вдыхает воду.

      Голова гудела, а в ушах звенело так, что боевой набат казался мелодичным перезвоном полевых колокольчиков. Во рту стоял металлический привкус крови.

      Пить…

      Я глубоко вдохнула и сразу пожалела – воздух был затхлым, пропитанным сыростью и запахом гниющей плоти.

      Желудок тут же скрутило болезненным спазмом, а к горлу поступила тошнота. Запах шёл от соломы, на которой я лежала.

      Я попыталась пошевелиться, и онемевшие руки будто пронзило сотнями раскалённых игл. Я была связана. Антимагические плети туго стягивали запястья, оставляя на коже ледяные ожоги.

      С трудом перевернувшись на спину, я едва не взвыла от оглушающего всплеска боли. Все кости буквально вывернуло в обратную сторону от неподвижного долгого лежания на холодном каменном полу.

      Отдышавшись, я повернула голову и огляделась.

      Камера.

      И здесь, кроме меня, никого не было.

      Узкое зарешеченное окошко под потолком пропускало слабый свет. За ним розовело утреннее небо. Этого хватило, чтобы позволить мне разглядеть глубокие трещины в полу и теряющиеся в полумраке серые бетонные стены.

      Снаружи, за тяжёлой дверной решёткой, раздавались приглушённые удары, и сразу следом чьи-то стоны и сдавленные крики. Кто-то страдал, а кто-то безжалостно делал свою работу.

      Я резко подняла голову – слишком резко, голова закружилась, перед глазами мелькнули цветные пятна, к горлу снова подкатила тошнота.

      Проклятье.

      Застонав, я уткнулась лицом в мерзко пахнущую солому и зажмурилась, пытаясь вытянуть из глубин памяти последние воспоминания.

      Что же случилось, прежде чем я попала сюда?

      Произошедшее всплывало рваными картинками.

      Вот я вхожу в дом феи. Её испуганный взгляд. Метнувшаяся из-за двери тень. Тёмный силуэт за спиной. Удар. Плети. Снова удар. И темнота.

      Я задохнулась