От весны до весны. Наталья Макаревская

обыскивать с какой-то непонятной стати? А если схватит здешняя охрана, то отнюдь не из-за магических артефактов.

      Какая она, однако, рассудительная, его загадочная сообщница!

      – Что касается Запретного континента, – девушка помялась, колеблясь, продолжать или нет: – Мне так сказали.

      – Кто? – полюбопытствовал Юст. – Тот же всезнающий скупщик с площади Единых с Пророком?

      – Нет. – Она качнула головой. – Один мой… знакомый. Его пригласил в сокровищницу хозяин, Нэль Тривим, и сам этим хвастался.

      – Подозрительный господин Тривим мог специально вводить в заблуждение.

      – Мог, – согласилась она. – Но, мне кажется, не столь важно, откуда взялись экспонаты. Главное, что они созданы в ту самую эпоху, во времена Катастрофы – незадолго до нее или вскоре после.

      Юст был, в целом, согласен.

      Он тряхнул головой, маска свалилась на глаза. Он раздраженно распустил ленточки и вообще снял ее. Нашел стул, сел, уперев локти в колени и уткнув в подбородок кулаки. Одарил девушку еще одним пристальным взглядом.

      – Итак, вы маг, – сказала она.

      – И как вы догадались? – ядовито осведомился Юст.

      – Я очень умная и проницательная. Как только вы использовали магию, чтобы вскрыть замок, я сразу заподозрила, что что-то в вас не так.

      Юст фыркнул.

      – А еще иногда заметно, как в ваших зрачках меняется угол преломления света – это значит, что вы перенастраиваете зрение. Вы постоянно вертите головой, прислушиваясь, нет ли где шороха, слабого колыхания воздуха. Нормальные люди так не делают. При этом странно, что вы не выглядите дёрганным.

      Однако! Юст снова фыркнул:

      – Удивительно, как много открылось вашему наблюдательному взгляду!

      – И вообще, вы слишком много знаете, – добавила она. – О вещах, которые обычным людям знать не положено.

      – Я рад, что хоть кто-то, наконец, оценил мой ум.

      – Ум? Ваш? Вы себе льстите! Умный – явно не то слово, которое вот так сходу придет в голову взявшемуся за ваше описание человеку – и не важно, женщине или мужчине.

      – Спасибо, – поблагодарил Юст, сцепив зубы.

      Она не обратила на его недовольство особого внимания.

      – Если честно, я не очень представляю, как маг может жить в Лиоренции, за гасящим Барьером, – сказала она. – Это как если бы кто-то добровольно согласился, чтобы ему отрубили руки или ноги. Неужели вы не чувствуете себя… калекой?

      Юст мигом вскипел:

      – Лучше быть неполноценным или калекой, как вы изволили выразиться, чем недочеловеком или бесчеловечным монстром!

      Он ощутил, как от нее полыхнуло виной, неловкостью, сожалением и смущением.

      – Простите. – Она бросила на него быстрый взгляд сквозь прорези маски. – Я не всегда думаю, что говорю… В детстве я, подобно всем шуорцам, считала, что маги неразумные, что они – как животные, и их надо… обучать, заставлять слушаться приказов Поводырей, что это нужно для их же блага, Укрощенные должны