От весны до весны. Наталья Макаревская

загадочная незнакомка. Он почувствовал возбуждение и даже некий душевный подъем. Душевный, ага!

      Юст выбрался с верфей уже под конец дня, взял небольшую лодку, предпочтя сам управляться с единственным веслом, закрепленным на корме. Солнце клонилось к закату, в воздухе и воде разлит был теплый золотистый свет. По бликующей зыби лагуны сновали рыбачьи баркасы, в каналах было не протолкнуться от лодок – как с пассажирами на борту, так и груженых хворостом, винными бочонками, рыбой, устрицами, солониной и прочей снедью. Навстречу Юсту попалась даже пара лодок с уличными музыкантами, игравшими на гитарах и мандолинах.

      Из Большого арсенального канала он свернул на Адмиралтейский, направив нос прямо на видный издалека золоченый шпиль. Кусты и деревья, находившие любую свободную пядь земли, росли порою у самых берегов и склоняли над каналами цветущие ветви, до которых можно было дотянуться рукой. Открытые террасы, устроенные на плоских крышах домов, были полны людей, которые выбрались из своих жилищ, чтобы насладиться прекрасной погодой. Юст проплывал под ажурными мостиками, мимо набережных, сводчатых галерей, особняков. Выходившие на канал фасады были украшены резными орнаментами, пилястрами, эмалью, мозаикой и увитыми плющом балконами.

      Сэнни

      Утром за завтраком Сэнни заставила себя проглотить несколько кусков нарезанных фруктов и ушла к себе, сославшись на головную боль.

      Вчера… вчера она словно попала в сказку. Танец. Она неслась вместе с музыкой, скользила по паркету, следуя за шагами своего сообщника и партнера, мимо других танцующих пар, отражаясь в десятках зеркал. Над головой кружились люстры, и голова ее тоже кружилась. Ее рука лежала на его плече. Его дыхание обжигало. Неведомое, потрясающее чувство поднялось в ней, подхватило и унесло куда-то…

      Сейчас же прежний трепет и восторг обернулись печаль. Потом накатила тоска.

      Еще ночью, едва вернувшись и даже не помышляя о том, чтобы лечь спать, она набросала угольным карандашом на листе бумаги его портрет, и, позвав Лорну – служанку, нанятую в Лоретто, передала ей листок.

      – Я хочу узнать, как его зовут, и кто он. Ступай поспрашивай в торговых рядах и остериях побогаче.

      Лорна вернулась быстрее, чем предполагала Сэнни.

      – Госпожа, его зовут Юст Хольгерстон, и вам не стоит с ним встречаться и даже думать о нем. Он маг!

      Ну, про мага Сэнни и так знала…

      – Почему он все-таки живет в Лиоренции?

      – Он родился здесь, из нобилей, морской офицер.

      Сэнни удивилась, а Лорна, на момент запнувшись, заговорщицки зашептала:

      – Служанки, что покупали зелень и молоко на рынке, мне рассказали – у него отношения со многими почтенными дамами, замужними. У него ужасная репутация! Некоторые утверждают, что видели его даже в бандах.

      – Что за банды?

      – Они по ночам разгуливают по городу, ловят зазевавшихся служанок и развлекаются с ними. Прямо на улицах! Во всяких закоулках и подворотнях!

      Про замужних дам Сэнни и так догадывалась, да и служанок,