Шаг Над Бездной. Шаира Тураповна Баширова

скажете, коллеги? Вижу по вашим лицам, парень произвёл на вас хорошее впечатление, – нарушил тишину Хамид Закирович.

      – Конечно произвёл, во-первых, он воевал и воевал отважно, это у него по наградам груди видно. И ко всему, через столько лет не утратил памяти и знания у него, я вам скажу, получше, чем у многих студентов, даже второго курса. Я бы хотела, чтобы этот парень учился у меня, – ответила Дилором Икрамовна.

      – Вы конечно правы, но мы не имеем права, ведь приём студентов, проходит в строго определённое время. А что мы скажем в министерстве образования? Это же против правил! Может он придёт на следующий год? А что, год поработает, привыкнет к мирной жизни… видно, на войне парню пришлось хлебнуть, взгляд у него суровый, – сказал Шавкат Умарович.

      – Министерство образования и просвещения я беру на себя, сам буду просить за этого парня. Поверите, впервые я не могу отказать и сам поеду к министру за подписью, сегодня же! – сказал Хамид Закирович.

      – Что ж… если Ваше решение твёрдо, мы Вас конечно поддержим и поставим свои подписи, верно? – посмотрев на коллег, спросил Шавкат Умарович.

      – Тогда все свободны. Дилором Икрамовна, если я попрошу Вас поехать со мной, Вы ведь не откажетесь? – спросил Хамид Закирович, когда все поднялись из-за стола, собираясь выйти из кабинета.

      – Ну… если это необходимо и мой голос Вам понадобится, я поеду. Парень заслужил, чтобы мы боролись за него, как он боролся за нас, за нашу землю, – ответила женщина.

      – Вот и славно. Вы скажите на кафедре, что уезжаете со мной в министерство, жду Вас здесь, – сказал Хамид Закирович, провожая всех до двери и сам выходя следом.

      Мужчины многозначительно посмотрели на Эркина, который тут же встал со стула, как только дверь кабинета открылась.

      – Попрошу Вас прийти завтра, к девяти часам утра, молодой человек. С документами приходите, сейчас еду в министерство образования ходатайствовать о Вашем зачислении в ТашМИ. До свидания, – сказал Хамид Закирович, подойдя к Эркину.

      – Спасибо. Я понял Вас, в девять утра, буду! До свидания, – ответил Эркин командным голосом, тут же выходя из приёмной ректора.

      Так, с надеждой, что и в министерстве дадут добро на его зачисление в институт, улыбаясь, Эркин вышел из здания и пошёл по аллее огромной территории ТашМИ.

      Осень… медленно желтели листья на вековых деревьях во дворе. Земля была покрыта неким растением, которое не высыхало и зимой, весной покрываясь мелкими, дикими ягодами. Вечно зелёные вьюны обвивали кроны деревьев, словно оберегая от холодов зимой, от палящего солнца летом.

      Перед выходом на улицу, у ворот стояла женщина, в коротком, белом халате и такой же косынке, перед ней стояла тележка, она продавала мороженое, ловко делая брикет со сливочным мороженным. Погода была более чем тёплая, но к концу сентября, жара значительно спала, от мороженого отказаться было трудно. Эркин за эти годы забыл его вкус. Он подошёл к женщине и протянул монеты, не зная, изменилась ли цена на это лакомство. Но оказалось, цена не изменилась, женщина вернула