Ты моя, даже в аду. Таня Кель

сидела мама, такая красивая и счастливая. У меня были хорошие родители.

      Но потом картинка сменилась. Эти ужасные крики, если я не слушаюсь дядю. Я могла вытерпеть любую боль, и он быстро понял, что я готова подчиниться только ради мамы.

      Больной ублюдок. Чудовище.

      А вот и Тристан. Во сне это он бил плёткой, а не его слуга. Мстил за разорванную помолвку. Будто у меня имелся выбор? Сам дядя Малрик не мог расторгнуть соглашение о браке, слишком большая неустойка. Но я могла, и он приказал. В ту беседу боялась даже смотреть на Тристана или сказать лишнего, ведь тогда маму убьют. Поэтому я хладнокровно разбила его сердце и тогда же уничтожила своё. Не сопротивляясь приказу дяди, я оттолкнула Тристана от себя. А он ушёл. Поверил.

      Он решил меня добить. Нет, не тогда, позже. Намного позже. Сейчас. Когда я осталась одна.

      Мне чудилось его лицо сквозь пелену слёз, его голос, но он бы не стал спускаться к сломанной кукле.

      – Горячка. Грязь попала в раны, девушка сильно слабая, – прорвался незнакомый дребезжащий голос сквозь сон.

      Кто это говорил?

      – Не знаю, выживет ли.

      Это про меня? Мама? Папа?

      – Спи, доченька! – Мама погладила меня по голове. – Мы рядом. Всё будет хорошо. Мы тебя любим.

      – Вас нет. Вы умерли. И я тоже.

      Сны уходили и приходили, образы, мысли, люди. Всё мешалось в одно видение. Я цеплялась за родителей, хотела быть ближе, снова почувствовать их рядом.

      Не знаю, сколько дней я металась в бреду, но это было неплохое время. А когда я открыла глаза и увидела комнату поместья Блэкрейна, то расстроилась. Мои мучения не закончены.

      Глава 5

      Тристан

      Злость разрасталась, как пожар на ветру. Под кожей кололи иголочки. Если бы я не подавлял эмоции, то, наверное, сейчас бы всё сметал на своём пути.

      Чувства я мог показать только ей. С другими был холоден и спокоен. Но от этого не менее злобен.

      – Повтори, что ты с ней сделал? – тихо спросил я.

      Вдох. Выдох.

      Чем больше я злился, тем ниже звучал мой голос.

      – А как её ещё наказать? – недоумевал дворецкий.

      – Сколько было плетей?

      Я медленно снимал с себя перчатки. По одному пальцу.

      – Три.

      – Хорошо.

      Мой шёпот прозвучал зловеще, потому что мужчина скрючился и побледнел.

      И правильно. Сейчас от меня шла невероятная угроза.

      Я умел двигаться быстро. Настолько, что человек почти не понимал, что происходит. В два шага оказался рядом с дворецким. Пригвоздил его руку к столу. Взмах лезвия и по полу поскакали три пальца. Я отсёк их одним ударом кухонного ножа.

      Молчание, а потом душераздирающий крик. Он сотряс всё поместье. Мужчина схватился за руку и согнулся пополам. Его лицо побагровело от боли.

      – Не смей трогать эту девушку. Она моя.

      Но кажется, он ничего не слышал, просто рыдал, опустившись на колени.

      Я мазнул взглядом в сторону. За дверью собрались перепуганные слуги. От моего внимания они тут же спрятались. Завтра пойдут слухи. Хотя мы в Шадроксе. Здесь