У горизонта событий. Том II. Наталья Макаревская

его.

      Он не обиделся и, для порядка сокрушенно повздыхав, даже ответил:

      – Это на поверку оказалось очень сложно. Одно тянет за собой другое и вовлекает… слишком много всего. Запутанный клубок, который невозможно размотать, не оборвав или не завязав узлом кучу нитей… А о личных отношениях, своей семейной жизни – тут и рассказывать особо нечего, слишком скучно и очевидно, без неожиданностей. Я не привлекал к себе многочисленных пылких взглядов – внешность не та.

      Он ухмыльнулся и смущенно разворошил топорщащиеся волосы.

      Да, да… Сколько же в нем было демонстративной игры на публику, даже если всей публикой в данный момент были лишь Сю-Джин с Ллайной.

      Пока они ехали в карете, Сю-Джин взялась за записи, которые передал ей Дун-Кэй. Она читала их в надежде, что ей откроется роль Шуоры и Джай-Ри в грядущем Конце света. И ее собственная роль. Но нет. Всё лишь больше запуталось. Она хотела узнать о себе, о своем происхождении – ведь Дун-Кэй делал ей намеки… Узнала – но не то, на что рассчитывала. Ужасная история, но при этом очень… содержательная. И, кажется, они друг друга стоят – Император и те, кто ему противостоит.

      Ее использовали. Дау-Гоэль Хон, великий поэт, отец ее дочери, всегда относившийся к ней с заботой и добротой – тоже ее использовал. Он был с ними связан – с сектой, жаждавшей возрождения Джай-Ри. Они использовали не только саму Сю-Джин, но и ее дочь, и ее мать! Ради своих представлений о том, что лучше для Шуоры.

      Хеймир, завидев в ее руках записи Дун-Кэя, принялся канючить:

      – Дай почитать!

      Он порою почти раздражал ее, задевал какую-то струну, начинавшую тотчас вибрировать, отчего Сю-Джин с трудом удавалось сохранять подобие невозмутимости.

      У него были ужасные, абсолютно несдержанные навязчивые манеры. Он постоянно её касался – садился вплотную, прижимался плечом, дотрагивался пальцами, когда они вместе за что-то брались. Нарочно. И делал вид, что все эти касания и прижимания не стоят того, чтобы и внимания на них обращать. А Ллайну, которая сама ничуть не чуралась тактильных контактов с Хеймиром, все это изрядно забавляло.

      Хеймир канючил, не переставая, и в свое оправдание утверждал, что следует принципу – капля камень точит. Сю-Джин, в конце концов, сдалась и разрешила:

      – Ладно, читай!

      Он воспринял ее слова как приглашение к совместному чтению, сел рядом с ней, прижался и чуть ли не подбородок на плечо положил.

      – Вот, значит, как! – прокомментировал он. – Интересные технические детали размножения Императора, вечного и бессмертного… Я всегда подозревал, что Дун-Кэй – тот еще интриган! А ведь… не очень-то он приятный человек!

      Пришлось, конечно, пересказать содержимое записей и Ллайне, хоть та и не слишком интересовалась историей Шуоры.

      А почти все остальное время они спорили, спорили и спорили. Об эмоциях, сдержанности, границах дозволенного, желаниях, миропорядке…

      – Отсутствие желаний и стремлений как высшее благо? – восклицал Хеймир, нарочно утрируя и передергивая. – Кому нужна такая жизнь? Иерархия