Из огня да в полымя…. Наталья Артюшевская

да, и кое-какой доход семье будет от нее». Поэтому решил он с мельницы начать. В свое время Платон был жадным и запасливым. Да и Михаил много чего припас и для дома, и для мельницы. Поставили они с Фомой на пригорке за домом сруб-осьмерник из двадцати венцов тесаных дубовых бревен и к следующему помолу достроили ветряк.

      Руки у Михаила были крепкими, росли из нужного места, что совсем немаловажно было при ведении большого хозяйства. Стали ездить к нему сельчане, возить зерно на помол, много он с них не брал, но дом к зиме расширил. А тут и Анюта разрешилась еще одной девочкой. Михаил настоял назвать ее в честь жены. Вот и стали ее все кликать Нюркой, чтобы не путаться. А через два года, когда молодая семья встала на ноги, правда уже не было в живых ни Агафьи, ни Фомы, родился Ванька. Ванька, в отличии от белокурых сестренок, был похож на мать.

      В заволжские деревни пришли первые Советы. Первое время никого не трогали, но сельчане все чаще задавали Михаилу вопрос: «Михаил, ты кулак или за Советскую власть?» Он отнекивался от таких вопросов, продолжая укреплять свое хозяйство. Так продолжалось до 1930 года, пока районное руководство, получив приказ свыше, не занялось истреблением зажиточных крестьян. Мужики все чаще, особенно подвыпив, выговаривали Михаилу о его крепком хозяйстве.

      Но деревенского мужика тоже знать надо. Многие из тех, кто еще сеял, ездили к Михаилу зерно молоть. Но были заодно и с бедняками. А бедняку все равно деваться некуда было, терять ему нечего было. Вот и ополчились все против середняка Михаила. Громить мельницу не ходили, красного петуха не запускали. Но обида и зависть не давала сельчанам покоя.

      Председатель, получив указание из района, направился с мужиками к Михаилу.