Петербургский фольклор с финско-шведским акцентом, или Почем фунт лиха в Северной столице. Наум Синдаловский

в чём дело.

      „Ваше величество, – сказал он, – русские войска уже не раз разрушали стены крепости, но мои соотечественники каждый раз пускались на хитрость. За ночь они сшивали рогожи, красили их под цвет камня и закрывали ими проломы в стене. Издали казалось, будто и впрямь новая стена возведена…“

      „Хорошо же, – возразил Пётр, – мы перехитрим шведов“. Он приказал пленных отвести в место, где они содержались, а войскам наделать побольше чучел из соломы, одеть их в солдатскую форму и разместить на плотах. Управлять плотами назначил несколько человек охотников.

      Незадолго до полудня плоты двинулись по Неве к крепости. Шведы открыли адский огонь. Несколько плотов было разбито калёными ядрами, но уцелевшие подвигались всё вперёд и вперёд. Ужас охватил мужественный гарнизон при виде надвигавшихся на них русских солдат, бесстрашно идущих под градом свинца.

      Плоты приблизились… Обезумевшие от страха шведы поспешили вынести ключи и сдаться на полную волю царя. В то время как городские власти изъявляли русскому государю покорность, на крепостной башне пробило полдень. Пётр снял шляпу и перекрестился.

      В память взятия Орешка с того самого дня и до сих пор ровно в полдень производится торжественный звон колоколов».

      Есть и другое, ещё более героическое предание о штурме этой крепости. Согласно ему, через несколько часов после начала штурма даже решительный и бескомпромиссный Пётр засомневался в целесообразности продолжения боя. Солдаты гибли во множестве, а успеха это никакого не приносило. Пётр послал гонца к командующему, князю Голицыну, с требованием прекратить осаду крепости. Согласно преданию, в ответ на это Михаил Михайлович Голицын будто бы ответил: «Передай государю, что отныне я принадлежу Господу». И штурм не только не прекратил, но, как рассказывают легенды, велел оттолкнуть от берега лодки, чтобы солдаты по слабости или малодушию не могли ими воспользоваться.

      Ещё через полгода, 1 мая 1703 года, как мы уже знаем, пал Ниеншанц. Великодушно позволив шведскому гарнизону, сохраняя боевые порядки, с оружием и развёрнутыми знаменами покинуть город, Пётр превратил стены крепости в руины. По некоторым сведениям, кирпичи разрушенных крепостных стен стали первым строительным материалом для Петербурга. Хотя есть и другие легенды. Согласно одной из них, Меншиков предложил использовать для строительства Петербурга брёвна погибших в огне войны домов ближайших слобод. Но и от этого Пётр отказался, приказав для строительства рубить лес. Он хотел, чтобы новый город начинался с чистого листа и не имел ничего общего со шведами.

      До основания Петербурга оставалось чуть более двух недель, хотя Северная война всё ещё продолжалась. Как мы знаем, она закончится в 1721 году знаменитым Ништадским миром между Россией и Швецией. Однако исход войны был определён задолго до этого, в 1709 году, блистательной победой русских войск под Полтавой. К тому времени армия Петра окрепла, в том числе благодаря приобретённому опыту боевых столкновений с хорошо подготовленной и обученной армией Карла XII, считавшейся тогда самой