Черная Принцесса: История Розы. AnaVi

– вступил и вступился же хоть немного и за блондина перед собой сам Александр. Подходя же к нему все еще постепенно и осторожно и еще же чуть ближе, тут же кладя и свою правую руку на его же правое плечо. Давая тем самым понять, что он действительно рядом. Но и не только же ему одному – в качестве же поддержки и опоры. Но еще и другому и напротив, если тот все же решит напасть и в ответ – что левая же его рука еще свободна и готова отражать. – Да как и самого же всего Совета! Ты и сам это прекрасно знаешь… Да и помнишь! Как и то, что она – ее куратор. И первый, главный опекун.

      – Ой, ну вот только ты здесь еще и не пылил, да?! – Фыркнул рыжий и, решив более не тратить энергию ни за что ни про что, коей и так же уже мало было и за весь день, спрятал крылья и вернул себе свой же цвет глаз, пару раз тряхнув руками и сморгнув же глазами. И теперь лишь со спокойным скепсисом смотрел на то, как мужчина развернул блондина к себе, что-то проговорил только же ему и явно же успокаивающее, приводящее в себя с пару секунд, озаряя его еще и своим светом при этом и не только же своего же знания и понимания, принятия, но и в принципе же светом с солнечным жаром и парниковой сухостью воздуха, хоть и темным же, демоническим в каком-то понимании и смысле при этом же, как и каждый же из них здесь, полноценно и чисто или грязно, но и с большим все же перевесом, после чего направил же уже его и к Никите. Стоявшего все это же время молча, чуть в стороне и отдалении от всех, не влезая же до конца и во взрослые баталии-разборки, зная же и свое место в них пока, как и то, что оно и не только же по какую-то из рук самого мужчины, в данном же случае – левую. – Ты ведь тоже присутствовал при этом – вынесении ей и не только же ей того приговора! Как и при заключении же договора меж нами и… всеми! Вместе же и с Женей… И что? Как оно? Сберегли от меня? А от него? Как и от нашей же с ним общей правды! А от нее? Ведь просто… и ежели что… у нее куда больше причин, чем у самого же Николаева, чтобы вытрясти из Софии душу… Да и чем же у самого Егора! Возвращаясь же вновь к чужому дерьму… – и тут же неприятно и неприязненно скрючился, переводя тяжелый и долгий взгляд в сторону почти уж и зажившего блондина. – И не мне же вам рассказывать, а точнее и напомнить, да и показывать, куда уж там, какая же все-таки основная… Но могу накидать подсказок! Хотя вроде только у меня недавно и временно же кислород был перекрыт и мозговая деятельность прекращалась, если и не вовсе же отсутствовала… адекватная… Та, из-за которой я только же сегодня и вернулся. И только же сегодня ее увидел… И только же сегодня, блин, с братиком наконец разобрался – что и действительно же к чему! И ведь один же только фиг знает: «надолго ли все это?». А вдруг его и снова перемкнет? И все же ведь… заново. Ведь он так и не признал свою вину: что до, что и… сейчас. А все почему? По трусости же! С «приветом» же все еще от своей слабой, но и все такой же ведь нежной душевной организации… Но и уж в чем-чем, а в этом… я ведь, правда и точно, его не виню! Виню лишь в том, что сильным-жестоким-жестким пытается до сих