Влюблен (не) по собственному желанию. Татьяна Любимая

блефует и ничего продавать не собирается.

      – Даже если он серьезно, тебе–то, Илюха, чего переживать? У тебя Милена есть. Представишь ее своей невестой и все, компания твоя.

      – Так–то и у тебя Света есть. Шансы у нас равные.

      Мы одновременно морщимся.

      Не знаю, как Илюхина Милена, а вот моя Света – девушка, с которой время проводить в горизонтальной плоскости приятно, но представить ее в роли жены…

      – Я Свете делать предложение не планировал. И вообще после Нового года хочу… хотел с ней расстаться.

      Почему после? А чтобы не кирять игристое в одно рыло, а напоить Светку и весело провести новогоднюю ночь. Она, когда выпьет, – огонь любовница. Тормозов ва–аще нет.

      Ну и следуя примете: как новогоднюю ночь встретишь, так и год проведешь, а встречать ее в одиночестве – не мой вариант.

      Не отходя от аппарата, мелкими глотками пьем горячий кофе из одноразовых стаканчиков с символикой нашей компании.

      Мимо нас проходят две девчонки с бейджиками стажеров на груди. Белые блузки, обтягивающие высокие троечки, узкие темно–синие юбки до середины бедра, бесконечные ноги, шпильки.

      Они как близняшки. Только одна светленькая и в очках в модной оправе, другая жгучая черная.

      Цок–цок каблуками. Цок–цок.

      И глазками в нас стреляют. Вжик–вжик. Вжик–вжик.

      Хихикают о чем–то своем.

      Отвечаем им плотоядными улыбками.

      – Девчонки, а девчонки? – слащаво скалится Илья. – А вы из какого отдела?

      – Рекламного, – кокетливо хором.

      – М–м, мой любимый отдел. Загляну как–нибудь. С проверочкой.

      – Приходите, Илья Алексеевич, – взглядом на все готовой девушки вещает беленькая.

      – Будем ждать, – вторит ей черненькая.

      Понятно, пробили уже, что начальство молодое, холостое, красивое.

      – Чулочки или колготки? – наклоняю голову набок, слежу за девчатами, пока они не скрываются за углом.

      – Чулочки было бы удобнее, – облизывается брат. Он, как и я, до последнего пялится на виляющие задницы стажерок, обтянутые синей тканью.

      – Кхм–кхм, – прочищает горло. Вспоминает тему разговора: – Так–то и я на Миленке жениться не хочу. Но если дед реально компанию продаст?

      – Да уж. Он может. Старший Ширин славится тем, что он человек слова. Если что обещал – сделает.

      – Ну смотри. У нас есть еще время. Месяц. Ты пас?

      – С чего ты взял? Сам же говоришь, у нас есть месяц.

      – Надеешься заполучить компанию?

      – А ты нет?

      – Пари кому повезет?

      – Давай. Только чтоб все честно. По–настоящему. Компания того, кто влюбится и женится. Нет – уходит в сторону без обид.

      – И без мухлежа!

      – А если обоим повезет, руководим оба. На равных.

      – Исполним волю деда, – произносим как заклинание.

      Отвернувшись от аппарата, одновременно кидаем назад пустые бумажные стаканчики. Оборачиваемся. Оба в мусорном ящике.

      – О – опыт!

      – М – меткость!

      Жмем