Сказания древа КОРЪ. Сергей Сокуров

столице и, возвратившись в Ивановку, вселилась в комнату покойной сестры Маши. Девичью свою комнату в отцовском доме, с окном на пруд, предоставила невестке. Обличьем и фигурой в мелких Борисовых, умело хлопотливая, бездетная Таня, с её мягким, покладистым характером, желанием всем делать добро, как нельзя лучше подходила для роли мамки.

      Вторая партия тягловых успела к сроку посеять на Аше-реке яровой хлеб. Переселенцы стали возводить избы и хлева, огораживать дворы плетнями. Вблизи указанного места под господский дом поставили флигель, куда переселилась из Аши Антонина. Она и вела подробную летопись, отсылая письма с оказией на почту в Уфе.

      И вдруг, в начале июня, когда остававшиеся дома люди Хруновых готовились к переходу на новые места – за Волгу, к подошве Уральских гор, в Ивановке объявилась Антонина. Оказалась одна в дормезе, запряжённом четвёркой сытых коней, с упитанным кучером на козлах. Видно, не гнали. Андрей не удивился, не озадачился. Знать, сестра приехала пожить в отчем доме последний годок, проститься навсегда с родными местами; приглядеть, чтобы впопыхах не забыли чего из её личных вещей, семейных реликвий.

      Подозрения возникли, когда старшая сестра начала основательно приводить старый господский дом в порядок, будто собиралась коротать здесь свои дни до конца. Приказала заменить подгнившие венцы в основании сруба, обновить тёс на крыше, укрепить ступени крыльца и многое чего переделать в комнатах. Сначал Андрей рассудил, что сестра для невестки старается. Поблагодарив Антонину за заботу, заметил, что достаточно просто почистить дом, да залатать кое-где дыры. Чего тратиться зря, ведь строения обречены на слом. Ответ сестры обескуражил:

      – Уж прости меня, братец, не могу я оставить Ивановку, сил не достанет. Решила я, значит, никуда отсюда не съезжать. Хоть подожги усадьбу, запру двери! Мне много не надо: оставь при доме огород, да дворни с тройку душ, остальное твоё. Чай, заслужила я твоей милости, оберегая всё отцовское, пока братья воевали. Из денежек Игнатовых не потратила ни копейки. Вот оставь из них мне на хлеб малую толику. Буду доживать здесь, молиться за тебя, за братьев, за Александру и деток ваших.

      Андрей вздохнул, сокрушённо развёл руками:

      – Ну что ж, воля твоя, сестрица, ты у меня за мать. А если другие Борисовы объявятся, всем матушкой будешь. Только как ты могла подумать, будто я тебя здесь в бедности оставлю? Бери людей и земли сколько пожелаешь. Да всю дедову вотчину тебе отпишу! Мы теперь, слава Богу, состоятельны. И сумму на содержание назови без стеснения. Что нам считаться!

      На непреклонное решение новой родственницы Хрунов заметил, что обрабатывать хлебное поле, достаточное для прокорма одинокой женщины и дворни, нет резона. Дешевле оставить ей только дворовых и огород, как она просит, лишнюю землю продать-таки, а тягло перевести на башкирский чёрнозём. Тогда дешевле будет покупать ей хлеб из общей прибыли. И от хлопот с севом, уборкой, обмолотом женщина будет избавлена. Неожиданно