Девять жизней Гнидо Комига. Максим Волжский

годы жизнь, узнав, что махерианский колонизатор недостаточно бережно относился к земной оболочке.

      Потому Ксантусия всегда закусывала и всем подряд не давала.

      – Как бы странно это ни звучало, но чужие тоже считают Землю исключительно своей планетой. И это не условности и не блажь. Претензии чужих настолько искренни, что всё чаще рептилоиды прибегают к отчаянным мерам и нападают на махерианских колонизаторов. Вот тебе свежий пример. Буквально, двенадцать дней назад в засаду попал Дристан. Да-да, он попал в засаду!

      – Нихрена себе! – удивился Гнидо и обнял по-дружески Дристана, чтобы поддержать. – На тебя напали, брат? Как же ты выкрутился?

      – Если бы только напали… – хмыкнул Дристан. – Меня убили!

      Гнидо не поверил.

      – Да ладно, не заливай! Как это, убили?

      – Выстрел в голову и темнота.

      Гнидо округлил глаза, начиная завидовать.

      – Получается, у тебя минус одна жизнь?

      – В точку, братан! У меня минус одна жизнь! – заулыбался Дристан, хотя выстрел в голову принёс чудовищные страдания. Лучше бы в его башке взрывная змейка сработала.

      Гнидо покосился на Ксантусию.

      – Он серьёзно?

      – Дристан говорит правду, – подтвердила кураторша. – Разрывной патрон превращает голову в пыль. А тело, конечно, осталось нетронутым. Так что, пришлось замараться. Я распилила кости на части, запихнула в мешок и в реку… Согласна, это очень грязная работа. Но что делать, Гнидо? Кто-то должен утилизировать отработанный материал. И почему бы не мне потрудиться? – не без удовольствия говорила Ксантусия.

      Это удивительно, но за сотни лет привычка терзать мужские тела никуда не исчезла. Ксантусии, как и прежде, нравилось отделять от мужского тела разные организмы и складывать их в мешочки.

      – Теперь понятно, зачем ты Дристана… то есть, всё что осталось от Дристана – разделала ножовкой, – кивал Гнидо и почему-то жалел кураторшу: – Наверное, устала… намаялась, пока пилила кости, – сказал он.

      – Не без этого, Гнидо. Не без этого, – вздохнула Ксантусия Сахарон.

      Возникла пауза.

      Кураторша вспоминала, как смачно рвутся жилы и хрустят строптивые суставы. Дристан разбирался с англоязычными словами на кассете Си Си Кетч. Гнидо представлял, что рано или поздно ему придётся столкнуться с чужими. Он предполагал, что его тоже убьют, и придётся потерять это тело.

      – Как в толпе можно вычислить чужого? – задался вопросом Гнидо. – По каким признакам можно понять, что в человеческом теле сидит ящер?

      – Никак, – просто ответил Дристан, рассматривая кассету.

      – Почему? Чужие ведь рептилоиды. Они должны от людей отличаться.

      – Не должны, – сунул карандаш в отверстие кассеты Дристан и обрадовался: – Я понял, как можно её перематывать!

      – Дай сюда! – забрала кассету и карандаш Ксантусия. – С тобой серьёзно разговаривают!

      Дристан пожал плечами, посмотрел на ещё не распечатанную бутылку коньяка, потому что