Девять жизней Гнидо Комига. Максим Волжский

шаги. Приближались двое. Слышался цокот каблучков по кафельной плитке и тяжёлые шаги кого-то второго, очевидно, того, кто стрелял иглами из парализатора.

      – Сейчас я сниму с тебя повязку, Гнидо, – послышался мужской голос. – Ты только не дёргайся.

      Здоровяк отбросил тряпочную ленту. В глаза Гнидо ударил электрический свет.

      Это был действительно подвал с высоким потолком и без окон. Гнидо висел на верёвке, прикреплённой к ржавому крюку. Николай Петрович болтался чуть правее. Вдоль стены находились бетонные стеллажи, обделанные плиткой. Это место чем-то напоминало пыточную или, скорее, скотобойню.

      – Ну, привет, Гнидо Комиг! – сказал здоровяк.

      Гнидо не спешил с ответом. Он щурился, рассматривая парня с длинными волосами, которые были заправлены в хвостик как у женщины.

      – Ты кто такой? – спросил Гнидо.

      – Я-то? – рассмеялся здоровяк. – Не узнаёшь? Я же Дристан! Мы сидели с тобой в одной камере…

      Узнать в новом теле человека, с которым общался всего минут пятнадцать, невероятно сложно. Но этого урода Гнидо узнал, хотя Ксантусия наплела, что отправила его на дно кормить ракообразных. Значит, Ксантусия наврала. Вероятно, хотела запугать новобранца Комига.

      – Привет, Дристан, – изобразил улыбку Гнидо.– Смотрю, ты не рад нашей встрече.

      Здоровяк улыбнулся в ответ. Зубы у него были один к одному, значит, тоже принимал таблетки. Там на Махерисе он выглядел куда ужаснее. За что чалился Дристан, Гнидо точно не помнил; вроде бы, за торговлю живым товаром, то есть за работорговлю в одной из колоний.

      – А я смотрю, ты не ты, – лыбился Дристан, трогая пальцами рыжие волосы Гнидо, словно выбирал товар на продажу. – И знаешь, друг, я тебя понимаю. Ради такого тела я б тоже рискнул и не послушал Ксантусию Сахарон. Ведь таким я тебя и запомнил: рыжим и наглым. Но мне всё же непонятно, как могло так случиться, что на Земле оказалась оболочка схожая с твоим телом на Махерисе?… И знаешь, у меня есть предположение, Гнидо. Я предполагаю, что это божественное провидение; что так задумано свыше, чтобы тебя отправили колонизатором на Землю, и ты нашёл здесь копию себя самого, чтобы познать себя самого. Как думаешь, это провидение или чепуха какая-то в мою голову пришла?

      – Ну нет, какая же это чепуха? Это знаки судьбы. Это настоящее провидение! – продолжал улыбаться Гнидо, хотя жутко ломило руки; висеть на крюке и не касаться пола было больно и немного обидно.

      – Ты б развязал меня, землячок, – попросил Гнидо. – И товарища моего развязал. Он ни в чём не виноват. К тому же махерианцам нельзя издеваться над землянами… Отпусти нас.

      – Не могу тебя отпустить, – покачал головой здоровяк.

      – Почему? Ты только верёвку срежь. Ты сможешь, – упрашивал Гнидо.

      – Не развяжет он тебя, сколько ни умоляй, – послышался голос Ксантусии Сахарон. – Не развяжет, потому что Дристан исполняет мой прямой приказ.

      Потом послышался цокот каблучков. Кураторша обошла висящие тела и встала рядом со здоровяком, которого распирало от удовольствия: почётно служить великому Махерису, а исполнять