Влюблённое зеркало. рассказы. Ирина Жадан

прийти?

      – Шеф должен сейчас звонить Я бы спросил у него, когда он привезет запчасти. Тогда определили бы срок.

      Мирослава озадаченно молчала.

      Леон предложил:

      – Посидите еще немного; я спрошу, и определимся.

      Она села.

      Леон снова взял плату и стал выпаивать провода. Усмехнувшись, сказал:

      – Знаете, у меня на старой квартире была соседка – дочь генерала. Она с утра до… утра играла гаммы. Спать было невозможно.

      – У меня тоже соседский мальчишка иногда бренчит. Но это мелочи. Когда я сплю, я ничего не слышу. Но днем спать не хочется, а ночью не получается.

      Леон молчал.

      – Вот и выходит, что у меня один сплошной день – только то белый, то черный.

      – Вам повезло: у меня сплошная ночь, только то черная, то белая.

      Они посмеялись. Леон паял. Мирослава продолжала:

      – Видите ли, меня кормит один автогонщик. За это я должна его очень поздно встречать и очень рано будить.

      Леон оторвал проводок. В уме рисовался образ хищного шоферюги.

      Она снова качнулась на стуле, явно забавляясь его досадой.

      – Я могла бы рассказать Вам, что происходит между этими двумя моментами.

      Краска поднималась по шее Леона, как уровень вина в граненом стакане. Шоферюга терзал безвольную Мирославу.

      Выдержав паузу по системе Станиславского, она подождала, пока краска затопила голые уши и стриженую макушку.

      – Но я Вам не скажу, потому что не происходит ничего.

      Он отдал ей свой беспомощный взгляд. Она покачала его на ресницах и отбросила в сторону.

      Шоферюга сгорбился и оброс белой бородой. Догадавшись об этом, Мирослава уточнила:

      – Это Залесский.

      Леон уронил паяльник.

      Красавцу Валентину Залесскому было примерно двадцать семь. Он был известен своей филантропией и дерзкими авантюрами. О его личной жизни никто ничего точно не знал. Говорили, что он очень рано женился на ревнивой богатой старухе. Еще говорили, что после аварии в Познани Валентин стал сильно религиозен.

      Мирослава встала.

      – Ладно, мне пора. Я приду в понедельник.

      В окне мелькнула ее стройная тень.

      ***

      В понедельник, когда уже стемнело, Макс проходил мимо мастерской. В окнах горел свет. Макс поднялся по ступенькам и открыл дверь.

      В приемной было пусто. Посреди стола валялась раскрытая книга регистрации заказов. На стойке лежала полосатая сумка.

      Из мастерской доносились чарующие и всепобеждающие звуки аргентинского танго.

      Макс прошел за стойку, пододвинул книгу регистрации и написал в графе «Принято»: «Adios, muchachos»8. Потом погасил свет, придавив выключатель, как клопа на обоях. Стараясь не шуметь, вышел на крыльцо под резной жестяной крышей, с которой свисали цепкие лианы дикого винограда.

      Тонкий месяц пушинкой слетал с небес, догоняя светящуюся, как точка на радаре, звезду.

      Макс зачем-то открыл большой зонт, поднял его над головой и пошел по кривой улочке размеренным шагом солидного юриста.

      Брошенный в небо

      осколки

8

«Прощайте, ребята» танго http://cyclowiki.org/wiki/Adios_muchachos