Сторожевой полк. Княжий суд. Юрий Корчевский

давай отмашку!

      Федька привстал на стременах, взмахнул шапкой. Лошади рванулись вперед.

      Всадники пригнулись к шеям коней. Тит был настолько мал, что из-за головы лошади его и видно не было. Издалека казалось, что лошадь бежит сама по себе.

      Ратники закричали, заулюлюкали. Демьян сунул пальцы в рот и свистнул.

      «Давай, давай, Онуфрий!», «Не отставай от пацана, не подведи князя!», «Наддай жару!» – поддерживали ратники наездников.

      Господи, ратников всего-то десяток, а шуму – как на новгородском вече!

      Вот кони все ближе, ближе к нам. Стало заметно, что мой скакун вырвался вперед.

      – Эх, плакала моя полушка! – в сердцах бросил Демьян.

      Всадники стремительно приближались. Да, теперь уже не было сомнений – мой араб шел впереди на несколько корпусов. Рубашка у мальчонки надулась от ветра пузырем на спине.

      Вот всадники пролетели мимо нас. Демьян махнул с досады рукой:

      – Онуфрий! Что же ты отстал?!

      Ратники спустились с косогора и окружили всадников.

      Соревнующиеся подъехали. Глазенки у Тита азартно горели, а Онуфрий опустил голову.

      – Ну что, не смог догнать пацана? – беззлобно подначивали ратники товарища.

      Онуфрий беспомощно развел руками и повернулся ко мне:

      – Дык, княже, скакун у него уж больно резвый.

      – Не огорчайся, Онуфрий, зато у тебя конь – боевой, в сечах закаленный! А ты молодец, Тит! Чтобы в настоящих скачках так же скакал! Федор, вот тебе деньги, съезди с Титом завтра в Коломну, одень его поприличнее да сапоги купи, а то ведь как оборвыш выглядит.

      – Будет исполнено, князь!

      Мальчонка сиял от удовольствия. А как же? Забег выиграл, да еще и справу новую получит!

      Следующим днем Федор с мальцом уехали в Коломну, я же уговорил плотников-рязанцев взяться за строительство конюшни. Худо-бедно, но четыре избы уже готовы, даже печи в них сложены. Холопам и ратникам теперь есть где жить, а лошади пока под открытым небом ночуют.

      Через пару дней мы выехали в Москву, на скачки: я, Тит в новой одежде верхом на арабском скакуне и Федор с парой ратников – для охраны и солидности. Помня наставления Кучецкого, я прихватил с собой и красный княжеский плащ.

      Скачки должны были проходить аккурат на Яблочный Спас, или, по-церковному, на праздник Преображения Господня.

      Как уже повелось, мы остановились на постоялом дворе. Тит отказался спать в комнате, снял новые одежды, переоделся в старое платье и, как ни уговаривал его Федор, пошел ночевать в денник – на соломе, рядом со скакуном. Неволить парнишку я не стал, пусть его…

      И вот настал день скачек. Народ с утра потянулся к церкви, сходили и мы. А уж затем пошли на Воронцово поле.

      Прослышав про скачки, здесь собралась толпа желающих поглазеть на бесплатное развлечение.

      Я подошел к группе бояр, стоявших у небольшого шатра.

      – Доброго здоровья, бояре.

      – И тебе того же.

      – Кто Гутионтов будет?

      – Я, князь, – ответил с поклоном дородный боярин. – Желаешь в скачках