Катрены. Александр Власов

упрашивать Его.

      Когда ж Отцу прошения потребны,

      Почувствовать услышанными те,

      Что вряд ли многословию враждебны —

      Скорей шаблону, личной немоте.

      «Как ясное стекло, она блистала…»

      Как ясное стекло, она блистала,

      Но, кажется, я сердце ей разбил —

      И женщина всерьёз опасной стала,

      Под стать осколку, страшному для жил.

      Отныне мне стремиться лучше мимо,

      Не стоит обращаться всуе к ней:

      Стекло теперь острейшее в ней зримо,

      Которому не сделаться нежней.

      Непоправимый здесь я вижу случай,

      Не даст и время больше ничего:

      Пустой надеждой зря души не мучай,

      Не выходи на злое существо.

      «О Боге в этой книге разговоры…»

      О Боге в этой книге разговоры,

      Но слышится другое невзначай:

      Не верь Его сердцам и договоры

      С их избранной семьёй не заключай.

      Ведь, этому упрёка не вменяя,

      Даётся подтверждение поднесь,

      Их явные три свойства сохраняя —

      Коварство, бессердечие и спесь.

      Едва ли можно полностью таиться,

      Свой дух имея резким искони.

      Какими были прежде эти лица,

      Такими предстают и в наши дни.

      «Святой касался праха поневоле…»

      Святой касался праха поневоле,

      Скончавшихся преступно хороня,

      Которых от очей бросали в поле,

      Зверьё на пирование маня.

      С лихвой проделал он упокоений,

      Лишь только сердце слушая своё,

      Не слушая честных установлений,

      Что ведало давнишнее житьё.

      Наверно, осквернительного знака

      Страшился тоже, действуя в тиши.

      Нормальный страх его не мог, однако,

      Владеть им ощутительней души.

      «Дрожать им от военной нашей силы…»

      Дрожать им от военной нашей силы,

      Но средств их опасаться надо нам:

      Им исстари не зря коварства милы —

      Не всем иметь указанный бальзам.

      Учтиво договоры соблюдая,

      Семье вралей поверим если мы,

      Не даст успеха сила войсковая,

      Спасения не даст от полной тьмы.

      Не с ними помышлять о благородстве,

      Коварствовать и мы должны смелей:

      Кто верит им ещё в своём юродстве,

      Тех обведёт опять игра вралей.

      «Больную у кровати раздевая…»

      Больную у кровати раздевая,

      Повысил я внимание своё,

      На слове, что крушится дорогая,

      Когда вперяют око на неё.

      Не мог осилить я головоломку,

      Чей взор исторг из уст её хулу,

      Серчала же моя на незнакомку,

      Сидящую поблизости в углу.

      Пытаемая мало отвечала:

      Не по сердцу другая болтовня,

      Голубка, как могла, не замечала

      Души, незримой только для меня.

      «Во множестве взаимных обвинений…»

      Во множестве взаимных обвинений

      И люди