Охота на Тигра 6. Комбриг. Андрей Готлибович Шопперт

Разогнаться не удалось, потому машина не снесла деревянную полосатую палку, а просто тупо упёрлась в неё и сломала. Из-за поворота вырулил паровоз. Брехт газанул и, переехав рельсы, сбил вторую палку. И только потом разрешил себе оглянуться. «Мерс» проскочил буквально в паре метров от паровоза.

      Иван Яковлевич вышел из машины. На этой стороне стояла телега, а в ней мужик в пиджаке. Просто крестьянин, но побежит же в дефензиву докладывать о происшествии, коему стал свидетелем. (Второй отдел Главного штаба Войска Польского, «Двуйка» – польская военная разведка в 1918–1939 годах. Отдел разведки при этом называли офензива, а контрразведки – дефензива). Бах. Зачем нужны свидетели, которые опишут красивый зелёный «Мерседес», наверное, единственный на всю Польшу. Ну, не повезло поляку, оказался не в том месте, не в то время. Потом, всё поляки враги, или станут ими, ну, разве вот Малгожата пока не враг.

      – Ласло, садись за руль. Сможешь вести? – тряханул всё ещё зависшего Лабеса.

      – А… О … У… – Это на суахили, должно быть, эх, не полиглот, не знал этого языка Брехт, потому снова сел за руль «Форда» и тронулся, даже не высовываясь и назад не смотря. Уж, Ванька-то не поляк, он крови насмотрелся и икать не будет. Только проехав с километр после первого поворота дороги, Иван Яковлевич всё же высунулся из окошка в двери и глянул назад. Разбрызгивая намечающие уже лужи, «Мерседес» зелёный мчался следом.

      – Блин блинский, там же Малгожата, ещё облюёт все внутренности красавца.

      Событие восьмое

      В ужасных американских мультиках кот постоянно пытался убить мышонка, а мышонок – кота. То ли дело добрые советские мультики, где маленького мальчика подозревают в убийстве дедушки с помощью лопаты.

      Ласло вышел из ступора неожиданно. Прямо вот сидел себе сидел с выпученными глазами, а потом на плоховастом немецком проблеял:

      – Ви иха убиватька?! Савсемь. Матка Боска. О йа пьйэрдоле. Что есть теперя?

      Брехт пока гонки по дороге вполне себе нормальной устраивал, мысль родил, чего Ласло с Малгожатой сказать по поводу войны на переезде.

      – Это были переодетые германцы. Диверсанты, Они хотели взорвать поезд. Это был воинский эшелон, он вёз войска к границе. Взорвали бы и тысячи польских воинов погибли, так и не добравшись до границы. – А что нормальная версия и не проверишь при всём желании.

      – Германццццы? Немциы? Диверьсьянты?

      – Точно. Диверсанты. Поезд с поляками хотели взорвать.

      – Надо ехать полиция! – теперь почти нормальные глаза, голубые и не выпученные.

      – Не надо ехать в полицию. Они нас задержат и будут долго выяснять, что да как, но я-то иностранец, меня потом отпустят, а тебя отправят в армию и на фронт сразу, а Малгожату тоже на фронт, в госпиталь, и обоих вас там убьют. Я вашему отцу обещал, что вас в армию не возьмут. Ферштейн!!!

      – A furman? Na koniu? (А возчик? На лошади.) – после минутной паузы.

      – Возчик поляк. Он свидетель. Это ненужный свидетель. Он видел мою машину. Она приметная. Рассказал бы