Рябиновая долина. Слезы русалки. Книга третья. Ирина Юльевна Енц

Себя обмануть не получится по понятной причине, а уж Игоря и подавно! Поэтому, перестав изображать из себя дурочку, с усмешкой проговорила:

      – Не ты ли мне всегда говорил, что, прячась от проблемы, от нее не избавишься? И ты прекрасно знаешь, что ИХ чертову лабораторию так и не нашли. Конечно, она может и не здесь вовсе. А если здесь, где-нибудь под землей, и тот, кто купил этот участок наткнется на нее? Ты об этом подумал? – Говорить о том, что главарей этих Радетелей, чтоб им…, так и не нашли, я не стала. Игорь отлично это знал и без меня.

      Муж, наверняка, тоже сейчас вспомнив об этом прискорбном факте, нахмурился. Посверлил меня немного взглядом своих синих глаз, потом тяжело вздохнул, и проговорил обреченно:

      – Ладно… Выясню… Но ты же сама понимаешь, что про эту лабораторию мы милиции тогда не сказали ничего, поэтому, будет довольно затруднительно объяснить мое любопытство сейчас. Разве что, прибегнуть к твоему простенькому: «все-таки соседи, как-никак…» Думаю, это вполне прокатит.

      И, не сговариваясь, мы повернули и быстрым шагом направились обратно к дому.

      Наша прогулка заняла довольно много времени, и когда мы вернулись домой наступил уже вечер. Конец июля баловал нас солнечной тихой погодой. Воздух был пропитан запахами нагретой смолы и цветущих трав. Тихий ветерок едва шелестел в зарослях рябины, которой здесь было великое множество, отчего это место и получило свое название, Рябиновая долина. В общем, настроение было умиротворенное, и только моя тревога время от времени попискивала, сидя в дальнем углу моего сознания.

      Игорь сразу поднялся к себе, заниматься своими проектными делами. Время от времени он брал заказы на строительные проекты, как он сам выражался, «чтобы не потерять хватки». А я занялась делами по хозяйству. При этом я думала, что мне тоже бы не мешало заняться своим делом, чтобы, в свой черед, не потерять эту самую хватку. Работы в лесу шли под руководством двух моих мастеров, но контролировать процесс было необходимо, хотя бы изредка. Да и Ленкин ресторан требовал пригляда. Хотя и там был довольно добросовестный и надежный управляющий. Но подруга, как обычно, со слезой в голосе, просила меня «приглядеть» за хозяйством, и игнорировать ее просьбу я не могла, чувствуя некоторую ответственность за построенный мною ресторан.

      Мысленно я планировала свой следующий день, когда в двери раздался негромкий стук. Соломон, мирно дремавший возле печи на своем коврике, открыл один глаз, и негромко мяукнул. Это означало, что пришел кто-то «свой». «Своих» в округе было не так уж и много. Тут надо пояснить, что Соломон был не совсем обычным котом. Я подозревала, что он был потомком того самого, Пушкинского кота, который «идет направо – песнь заводит…», ну и так далее. Уж очень смышлен был, паразит, а еще, имел несносный характер, положенный только царским особам. Как-то, еще на заре нашей с Игорем совместной жизни, во время всех тех событий, которые… Ну в общем, время было непростое, а я возьми, да и предложи сглупа любимому завести собаку. Соломон тогда очень на меня обиделся,