Жизнь, поиски и метания Андрея Георгиевича Старогородского. Юрий Огородников

время». Он стремился удержать обучение в университете на уровне советского образования.

      Новый ректор знакомится со своим новым владением: обходит деканаты и кафедры. Профессоры рассмотрели его воочию: среднего росточка, голова квадратная, в которой просверлены маленькие дырочки-глазки и прорезана щель – губы. Зато подбородок разросся добротно, во все стороны: влево, вправо и вниз.

      Волею Божией и ветрами времени занесло его, сердешного, в ректорское кресло. А то бы сидел спокойно каким-нибудь мелким клерком, крутил от нечего делать большими пальцами вперёд-назад, перекладывал бумажки, ставил свою визу («ознакомился») и отсылал её дальше наверх, пока она не доползала до того стола, где волей-неволей принималось какое-то решение. Хорошая работа, почётная и спокойная.

      Как он защитил кандидатскую диссертацию, история стыдливо умалчивает. Видно чёрт в насмешку подстроил, когда Бог отвернулся. Сегодня это просто чиновникам: кто-то напишет диссертацию и выступление на Совете. Прочти (читать уже научился, слава Богу), промычи что-нибудь невнятное в ответ на вопросы членов Совета – и готов новый учёный. Дери нос выше. Другой путь – купить. Сегодня всё продаётся и все продаются. Капитализм! Деньги – наш кумир, мы поклоняемся золотому тельцу. Сегодня золототелесники в почёте, их окружает свита охранников и подхалимов. Царство мытарей. Дорвались, наконец, давно стремились и ползли на четвереньках в капиталистический рай. Мышкин-Мушкин вовремя перескочил из партии коммунистов в партию либералистов. Тоже по-своему умён: нос маленький, кнопка, но зато нюх хороший, как у собачки. Одно непонятно: зачем тебе, брате, понадобилась безпокойная должность ректора. Партийная дисциплина? Понадобился чиновник для обработки сознания молодёжи в спёртом духе буржуазии?

      Данное событие повлекло за собой другое, другое – третье и т. д., как это обычно бывает, и в их поток попали наши герои.

      В свите ректора преподаватели кафедр увидели ещё одно новое лицо, принадлежавшее молодому человеку чуть больше тридцати лет. Лицо сидело наверху длинного, сухого, чуть сгорбившегося (часто приходилось кланяться?) тела. Оно имело на себе острые, видно, умные глаза под нависшими бровями, а между длинным носом и узкими, чуть скошенными с одной стороны вниз губами (чем недоволен?) тонкие висячие усы. Как потом выяснилось, человека звали Яковом Анатольевичем, и был он в должности помощника нового ректора, а также – доцент, преподавал социологию. Мы потому так подробно остановились на описании Якова Анатольевича, что он главным образом выполнял указания судьбы или её наместников на земле, пока сам не попал в её жернова. Как сказано: зло необходимо людям (для обучения), но горе тому, через кого оно приходит.

* * *

      Пока молодые люди наслаждались общением, не подозревая, что для них замышляет судьба, и тела их, и души были охвачены известным волнением – на кафедре после ухода ректора началось обсуждение новости. Часть профессоров, которых уже ничего не удивляет на этом свете – философы всё-таки, разошлись по домам, оставшиеся ещё пытались