Частная жизнь колледжа св. Этельберта. Робер Дж. Гольярд

же счастья.

      Ага, понял Ролло, папаша решил пустить Пеббу по церковной части, но толстяк, похоже, не особенно торопился примерить на себя монашескую рясу.

      – Извольте. Я знал, что ты будешь умолять. – Кассель неторопливо взобрался на скамью ногами, манерно стряхнул невидимую пылинку с рукава видавшей виды куртки и прокашлялся. Говорить ему пришлось громко, ибо визг скрипок и вопли посетителей уже, кажется, достигли своего апогея.

      – Я скромной девушкой была…

      – в десятый раз надрывно тянули музыканты, -

      – Нежна, приветлива, мила.

      Пошла я как-то на лужок,

      Да захотел меня дружок…

      – Итак… совершенно невозможно, чтобы бог состоял из материи и формы, ибо, во-первых, потому что материя как таковая есть чистая потенциальность, в то время как бог – это чистая актуальность, безо всякой примеси потенциальности. Во-вторых, поскольку все, состоящее из материи и формы, всему благому и превосходному в себе обязано форме, поэтому благое в нем есть благое по участию в благе, ввиду того что материя участвует в форме. Первое же благо и превосходство, бог не участвует в каком-либо благе, ибо субстанциально благо предшествует тому, что участвует в благе. Поэтому невозможно, чтобы бог состоял из материи и формы. И в-третьих, всякий действователь действует посредством своей формы; следовательно, каким образом он имеет форму, таким он и суть действователь. Поэтому первый и субстанциальный действователь необходимо есть и первая субстанциальная форма. Но бог, являясь первой действующей причиной, и есть первый действователь. Значит, он и есть форма своей же субстанции, и вовсе не состоит из материи и формы…

      – У меня пиво скисло, – заметил сир Лотар. – Ещё пара фраз, и скиснут мозги.

      – И у меня…

      – Стащите его кто-нибудь с кафедры…

      – Нет уж, просили, так внимайте.

      К счастью, неизбежное продолжение лекции оказалось прервано появлением одной из вышеупомянутых «дочек» с подносом, на котором пирамидой громоздились с дюжину кружек. «Дочка», одна из двух новых служанок, нанятых буквально на днях, была молода, не то, чтобы пышнотела, но аппетитна, русоволоса и с очаровательными ямочками на щеках. Звали её Айрис, и для неё Ролло был мелковат. Нет, не в том смысле, что она была старше, даже явно моложе, а в том, что свои прелести она явно намеревалась продать кому-нибудь посолиднее. Женщины много раньше мужчин начинают понимать, что им в жизни надо, даже не понимать, а чувствовать – эту истину Ролло уяснил уже давно.

      – Эй, эй, – предостерегающе, но как-то совсем не грозно бросила она, вильнув бёдрами, когда вроде бы мирно дремавший над кружкой Дилейрио вдруг встрепенулся и сделал попытку ухватить её за зад, – Дилли, ты ещё даже за пиво не заплатил!

      – Аш бдт гда злчу? – Язык у Дилейрио немилосердно заплетался. В переводе на человеческий это должно было значить «А что будет, когда заплачу?»

      – Только за пиво?

      – Ну, отчего же… ещё за кое-что.

      Девушка