Сестрички с Севера. Шэн Кэи

комнаты, кроме А., пришлось несладко. Б. чуть не заграбастали, В. вообще исчезла в неизвестном направлении. А. заполнила пепельницу окурками, а комнату дымом.

      – Не ночь, а черт-те что! – Цянь Сяохун потянулась, потом слегка помассировала лобок. – Как больно! Вернемся?

      – Ну да! Вернемся!

      – Да? Это все равно что дать мужику бесплатно! И что? Приедешь домой с тремя тысячами юаней и станешь хозяйкой салона? За три дня заработала три тысячи и правда хочешь спустить их? – с раздражением спросила Цянь Сяохун, стараясь не повышать голоса.

      Б. заворочалась на кровати. А. легла, потом снова встала, в полумраке снова вспыхнул красный огонек. Она сделала глубокую затяжку, потом выпустила струю дыма, за этим последовала небольшая пауза и еще одна глубокая затяжка. От сигаретного дыма Ли Сыцзян закашлялась и не могла говорить, а лишь смотрела через москитную сетку на тусклый красный огонек. И тут кто-то громко высморкался, непонятно кто, А. или Б., зашуршала туалетная бумага, тихонько, чтобы никто не услышал.

      – А что ты предлагаешь делать?

      – Давай завтра обойдем все парикмахерские, может, где-то нужны сотрудники. Денег не попросим, будем работать за еду, лишь бы гарантировали нам жизнь. Мне кажется, ситуация рано или поздно изменится, – процедила Цянь Сяохун сквозь зубы.

      Ли Сыцзян вздохнула, а потом погладила живот.

      – Сяохун, слушай, а если я залетела? Что делать? Рожать?

      – Ага, родится поросенок! Уродец, – такими окольными путями Цянь Сяохун крыла главу поселения.

      – Ой, тогда не буду рождать! Страшно-то как.

      – Тогда придется идти в больницу на выскабливание!

      – Выскабливание?! Это больно?

      – Адская боль. В прошлом году муж сестры меня возил на выскабливание. Больно было так, что я вся взмокла, голова кружилась, а потом врач воткнул мне иголку в руку и я перестала соображать. А еще на мне тренировались студенты, полдня возились, я даже сейчас боюсь вида ножниц и ножей из нержавейки.

      – А как делали? Живот разрезали?

      – Не-а, как-то снизу подбирались. Доставали кусок мяса из меня ножами и ножницами.

      Ли Сыцзян цокнула языком, а потом издала протяжный вздох от ужаса.

      – Вот поэтому, Ли Сыцзян, надо надевать резинку. Ты знаешь, как считать опасные дни?

      Подушка пару раз колыхнулась, когда Ли Сыцзян мотала головой.

      – Знаешь?

      Снова колыхнулась.

      – Нет.

      Цянь Сяохун научила Ли Сыцзян, как высчитывать. Непонятно, откуда она сама научилась. Ли Сыцзян не понимала, и тогда Цянь Сяохун ущипнула ее:

      – В общем, запомни: безопасное время – неделя до и неделя после этих дней.

      – А! Слушай, а ты откуда столько всего знаешь?

      – Захотела и узнала. Что-то я устала, давай спать.

      Ли Сыцзян почувствовала, как огромная грудь Цянь Сяохун прижалась к ее телу, словно резиновые грелки, которые у нее дома клали зимой в постель, теплые-теплые, мягкие-мягкие. Она не выдержала и снова ощупала свою грудь. Сегодня это уже были даже