Крылья возмездия. Дария Эссес

слипшихся волос.

      Он пристально разглядывал ее лицо, будто что-то обдумывая.

      – Пожалуй, нам нужно устроить перерыв. Может, через время ты вспомнишь.

      Клэр недоуменно вскинула брови. Раньше он никогда не оставлял ее одну. Всегда издевался и мучал, а когда Клэр не отвечала на его вопросы, возвращал в темницу.

      Это было не к добру.

      Ничего больше не говоря, Хоторн подошел к столу. Клэр не видела, что он делал, но через пару секунд в помещении раздалась какая-то мелодия. С налетом драматизма, но легкая и… знакомая. Хоторн выкрутил ее на полную громкость.

      Она хотела зажать уши, но ремни впились в нежную кожу, оставив Клэр неподвижно сидеть на месте. Щеку слабо покалывало, тело начало обмякать, но Хоторн специально не избил ее до потери сознания.

      И сейчас Клэр поняла причину.

      Она вспомнила, что эту песню часто слушали родители, когда она была совсем маленькой. Тогда мама и папа держались за руки, дарили друг другу поцелуи, пока Клэр оттирала щеки от муки, и тихо над ней посмеивались.

      Эта песня была неким символом их крепкой и нерушимой семьи.

      – Встретимся через пару дней.

      «Только не это…»

      Она слушала ее три дня. И любимая мелодия окончательно лишила ее рассудка.

* * *

      Сначала Клэр чувствовала раздражение из-за громкости.

      Она сидела в довольно тесной комнате, а в мелодии были высокие ноты, которые словно разрывали голову изнутри. Ее рану на шее никто не обработал, и через время она начала покрываться корочкой.

      И если сначала физическая боль преобладала над тем, что происходило в голове, то через пару часов все изменилось.

      Клэр не могла уснуть. Каждый раз, когда веки опускались, мелодия начинала играть заново и заставляла ее приходить в себя. Пару раз она все же отключилась и была до слез этому рада. Но затем высокие ноты и звонкий голос снова разрывали ее ушные перепонки, сердце колотилось с невообразимой силой, а сознание отделялось от тела.

      –А ты… а ты… придешь к дереву, на котором повешен человек, якобы… убивший троих?– хриплым шепотом повторяла она слова другой песни, пытаясь отвлечься.– Странные дела происходили здесь. Не так странно встретиться у виселицы… в полночь[1].

      Опустив голову на грудь, Клэр неосознанно дергала одной ногой, сжимая кулаки так, что белели костяшки. Затем пальцы отбивали ритм по подлокотнику стула, а уголки губ неосознанно дергались в улыбке.

      Когда мелодия начала играть в сотый раз, она уже кричала.

      Кричала.

      Кричала.

      Кричала.

      Клэр надеялась, что сможет заглушить песню своим голосом.

      Но не смогла.

      Пытки над сознанием страшнее пыток над телом.

* * *

      Тишина.

      Клэр открыла глаза и увидела перед собой белый свет.

      Она даже не поморщилась. Не отвернулась. Не вздохнула от облегчения.

      Какая-то темная фигура вошла в помещение и закрыла за собой дверь. Вот откуда лился свет. Видимо, из коридора. Но Клэр не была в этом уверена.

      – …поняла…

      Он

1

Текст из песни James Newton Howard, Jennifer Lawrence – The Hanging Tree (Кинофильм «Голодные игры»). – Здесь и далее прим. авт.