Багровое пространство. Виктория Строева

сверли меня взглядом, – попросил он. – Твои документы, как всегда, у пятого терминала. И удачи тебе!

      – Спасибо! – сухо поблагодарил я и, как заправский школяр, с пафосом продекламировал одну из формул стандарта: – Мы сильны только тогда, когда полностью подчиняем себя задаче!

      Алек Сандр посмотрел на меня с пониманием. Я выкручивался, потому что бездарно попался!

      – Удачи! – искренно пожелал он.

      Я шел к компьютеру. Каждый мой шаг отдавался болью. И я злился, что по собственной воле снова обрек себя на страдания. Что колебался и потому проиграл. И еще я злился на бездарную шутку «чистого душою» Алека. На самом деле в этом вопросе он ничем не лучше меня! Уже после первого воскрешения у солдат-смертников пропадает интерес к продолжению рода, что большинство принимало без проблем, а вот меня отчего-то до сих пор угнетало.

      Компьютер голосом, лишенным эмоций, почти интимно спросил, где хотелось бы отдохнуть опытному ветерану? Это была шутка, потому что место отдыха всегда было одно – пансионат. Наш пансионат! И электронная шутиха еще больше выбила меня из колеи. И где же холодный разум, стальные нервы закаленного в боях воина? В общем, похоже я опять сплоховал. Со мной и раньше было не все в порядке, но до сих пор это не бросалось в глаза, да и мне самому не было так очевидно. По мнению школьных учителей, (ах как давно это было!), я больше гожусь для постного поприща священника, и мне не советовали служить в армии. И действительно, это оказалось правдой! Так что теперь и я знаю, что в Церкви был бы на месте! Но выбор сделан. Ничего уже не исправить! К тому же смертники не уходят со службы «живыми».

      Я очнулся от своих невеселых дум, и заметил, что на меня посматривают снующие по коридору клерки, кто насмешливо, а кто неодобрительно. Значит, пока я жаловался себе на злую судьбу, привлек к себе опасное в моей ситуации внимание окружающих. А компьютер-координатор с бесконечным терпением машины все также ждал моего ответа. Эх, мне бы его машинная невозмутимость! Я заставил себя успокоиться, еще поразмыслил немного, и из упрямства, которое будто прилипло ко мне после последнего воскрешения, выбрал для отпуска родную планету и город, в котором я родился и когда-то жил. И это было неосмотрительно. Проявлять сентиментальность при тотальной слежке за мной, и проверке моей лояльности по отношению к Системе мне бы не следовало. Игра по старым схемам для разума воина – это изъян. Мой выбор говорит о сбое в обновленных после смерти искусственных структурах разума. Подумав об этом я снова замер на месте, с ужасом понимая, как недалеко я ушел в своих запрограммированных проявлениях от мыслящей машины.

      . . .

      Получив визу вместе с билетом, и прихватив с собой самое необходимое, я на спецмашине добрался до пассажирского межпланетного корабля, и спустя семь часов уже мог любоваться своим родным городом. И вынужден был констатировать, что видение-ловушка, какой бы совершенной ее не моделировали, не сравнима с настоящей реальностью! Тысячи деталей были утрачены