Путь Тьмы. Xoma Sleepy

Кусочки мозаики сложились в единое целое, замысел императора стал понятен.

      – Бирт! – сквозь толпу к шатру генерала прорывался Цард. – Китит ставит своих в стремя!

      – Бегом! К коням! – Вот оно! Нужно остановить, успеть. Главный лагерь Бирт разместил к северо-западу от города, оседлав несколько холмов, а вот благороднейший поросенок поставил своих людей прямо на имперском тракте.

      Командующий не помнил, как успел оказаться в седле и когда за ним появились телохранители вместе с полусотней гвардейцев. Рискуя сломать своим скакунам ноги, всадники галопом неслись к ополоумевшему от злости благороднейшему. Деревья по правую сторону слились в сплошную стену, лишь факелы разгоняли чернильную тьму. Светлячок сзади дернулся и пропал, дико заржала лошадь – кто-то упал, но времени остановиться и посмотреть нет, нужно успеть!

      Не успели.

      Когда отряд выскочил на дорогу, лагерь заметно обезлюдил – вся конница, без малого, полторы тысячи, устремилась на помощь товарищам, запертым в горящей деревне.

      Бирт обессилено сполз с коня и упал на холодные грязные камни.

      – Проклятье!

      – Да ладно тебе, вернутся они, тогда и поговоришь, – Цард присел рядом. – Нам бы сейчас лучше вылазки опасаться.

      – Не будет ее. Все три лагеря, даже этот, обнесены частоколом, солдаты взбудоражены, часовые на постах. Они не посмеют.

      – Тогда в чем проблема?

      Бирт со вздохом поднялся.

      – Ты узнаешь утром. Поворачиваем назад, надо посмотреть, что с упавшим. – Все равно теперь они ничего не изменят, а осада затянется, самое малое, на несколько недель.

      ***

      С обзорной башни открывался превосходный вид. Шахрион вместе с Тартионной закутавшись в плащи, сидели на обдуваемой ветрами площадке, прервав свою очередную партию, и смотрели на запад. Туда, где догорала Пауковка.

      – Владыка, твой план сработал безупречно, по крайней мере, первая его часть. Красиво горит.

      Шахрион оторвался от мерцающего вдалеке зарева.

      Да, огонь – странная штука. Он способен намертво приворожить, удивить пляской алых языков на поленьях, но сунь в него руку, что почувствуешь? Игры с огнем стары. Венценосец хотел затушить тлеющие угли, но разбудил лесной пожар.

      – Мы только начали, – пожал он плечами. – Этим ослам не хватит мозгов понять, что их переставляют, как фигурки на доске.

      – Ты не уважаешь наших врагов, владыка, – улыбнулась советница.

      – Скажи, – вместо ответа спросил император, – за что эльфы и дварфы ценили людей, воюющих против империи?

      Этот вопрос не застал кольценосицу, привыкшую к каверзным речам своего властелина, врасплох.

      – Две вещи, владыка. Дар Шестерых и отвага в бою. Не мозги, нет.

      – Именно. Должен заметить, что и в старой Империи дела обстояли не лучше. Необузданные орки, честолюбивые кольценосцы-генералы, соревнующиеся за благосклонность императора, а иногда и метящие на его место, тупые армии нежити, управляемые столь же