Принц в Бомбее. Суджата Масси

казалась выше и даже в помятом черном льняном платье выглядела подвижнее и энергичнее.

      Первин отвела от них взгляд. Принялась рассматривать здание колледжа, заметила в дальнем углу галереи первого этажа двух босоногих молодых людей в лунги[16]. Первин заключила, что это слуги, объятые страхом. Они на момент смерти Френи находились на территории колледжа, а полиция по определению относится с подозрительностью к охранникам, слугам и уборщикам.

      – Скверная ситуация. Вы правы, достопочтенный Салливан. – Дыхание у Атертона выровнялось, но Первин заметила, что белая рубашка под плотным костюмом мокра от пота. – Никому не давали разрешения находиться во время парада на территории колледжа. Это, безусловно, нарушение правил. Оставшись одна, она не могла рассчитывать на помощь или защиту. У нас крайне строгие правила, регулирующие поведение студентов женского пола.

      – Существует соответствующая письменная инструкция? – уточнила Первин.

      Атертон в ответ нахмурился, из чего Первин поняла, что, если и существует, лично он не в курсе.

      К этому времени подтянулись новые студенты, они подступали всё ближе – им хотелось взглянуть на Френи. Многие девушки плакали. Первин пересчитала их про себя и подумала: всего одиннадцать. Может, в колледже заранее решили, что это подходящее число – мол, женское образование мы поддерживаем, но и ситуацию такая горстка не раскачает?

      Преподобный Салливан решил воспользоваться представившейся возможностью. Он вышел вперед и произнес внушительно:

      – Студентам собраться в часовне. Я прочитаю молитву за упокой души мисс Каттингмастер.

      – Отличная мысль, – одобрил Атертон. – Попрошу преподавателей построить студентов в шеренги и проследовать в часовню. Начинайте без меня.

      – И без меня, – нетвердым голосом добавила мисс Дабу. – Я останусь рядом с Френи.

      Студенты начали строиться, преподаватели ожили, принялись отдавать распоряжения.

      Через несколько секунд после того, как Элис и другие преподаватели отбыли вместе со студентами в сторону широкого готического арочного прохода в конце галереи, вернулся Навал и привел врача. Оба немного запыхались, так как бежали. Доктор, в фете на голове, заговорил с мисс Дабу на гуджарати; та сообщила Атертону, что это доктор Боман Пандлей, врач общей практики.

      Врач вытащил из сумки стетоскоп, приставил к груди Френи – на этот раз мисс Дабу не протестовала. Слушал он лишь несколько секунд, потом отнял стетоскоп. Посмотрел на ректора Атертона, осведомился:

      – Вы ректор?

      – Исполняющий обязанности, только на этот учебный год. Я не… У меня нет опыта работы с несчастными случаями подобного рода. Большое вам спасибо, что пришли.

      Пандлей пристально всмотрелся в него:

      – Да. Должен с сожалением констатировать, что молодая женщина мертва.

      Атертон склонил голову, Первин тоже. Она и так знала, что Френи умерла, но теперь не нужно было больше скрывать слезы.

16

Лунги – короткая набедренная повязка.