Секундант Его Императорского Величества. Владимир Аваков

и забыть её просто так Гребнев уже не мог. Общее правило в работе политических консультантов заключалось в том, что технология политконсалтинга предполагала обнаружение смысла и придание значения любому тезису, если они созвучны текущему моменту и могут быть полезны. Обоснован ли тезис или требует обоснования, соответствует смысл истине или нет – значения для Гребнева не имело: недостатки всегда устранимы, а использовать тезис или новую идею на пользу дела можно без оговорок, если нужно. В голове же у Олега Петровича и без того свербела заноза о причастности власти к дуэльной истории.

      «О намеренном устранении Пушкина никто не говорил. Говорили, что слова привносят свой смысл в историю, а новые слова – новый смысл, кто поспорит? Почему я залип в историю дуэли? Потому что столько времени Пушкин на уме, в голове ношу вопросы, а ответов нет».

      Звуки из других комнат не слышались. Гребнев был один, никто не подглядывал через плечо. Светлана и Катерина уже ушли на каток.

      Он включил ноутбук, приготовил ножницы, клей-карандаш, чистую бумагу и авторучку. Разложенная справка покрывала большую часть поверхности стола.

      Гребнев подумал, что раньше уже рассуждал о возможности устроить политический конфликт на смерти Пушкина и рассматривал дело со стороны критиков теории заговора власти, а теперь сам займётся сочинением версии о спланированном убийстве поэта.

      «Метаморфозы бытия, – философски заметил про себя он. – Возможных основных версий всего две: или причины дуэли частные, или государственные интересы там тоже присутствуют. Ладно, как вариант допускаем, что дуэль Пушкина с Дантесом есть результат продуманных неявных действий с целью устранить поэта. Нет задачи доказать данную версию, попробуем понять, существует ли обоснованная возможность так считать. Могут ли известные факты являться действиями властей или их результатом? Какие выводы следует сделать, если рассматривать дуэль как тайный заговор?»

      Становиться сторонником версии заговора власти Гребнев не собирался, ему требовалось оценить возможный результат простейшего быстрого анализа. Ещё недавно он решил, что делать это необязательно, однако новое задание, наложившееся на историю дуэли, воспринятую им как неопределённую, и случайные намёки в «весёлом» разговоре подвели к неизбежности посмотреть на всё и с этой стороны, чтобы представлять события объёмно, а не в плоскости установленных кем-то рамок. Гребнев признал, что недоработал, и необходимо не откладывая потрудиться.

      Гребнев знал, что рассуждать на спорную тему в отсутствие оппонентов можно сколько угодно и как пожелаешь, – зависит от свободного времени и собственного интереса, но усилия потратятся неэффективно. Поступая рационально, достаточно убедиться, что новый взгляд на тему не противоречит и согласуется с принципиальными и бесспорными обстоятельствами, которые хорошо известны. Частные детали могут подтверждать или опровергать новую создаваемую теорию. Обращать внимание на мелкие или второстепенные