На одной волне. Ю_ШУТОВА

напарившись, она усадила протрезвевших братьев за стол и за ужином объявила, что с завтрашнего дня нянек у них больше не будет, и, если жизнь им не дорога, то пусть оба пропадают пропадом. Надо ли говорить, что отъезд матери их нисколько не огорчил. Одна лишь Найда, сопроводив хозяйку до автобуса ранним воскресным утром, затосковала и ждала ее на автостанции до самой осени, пока однажды не прибилась к Анне Петровне.

      Та провожала на междугородний автобус племянницу и, узнав собачку, удивилась ее худобе, позвала с собой, накормила. Так они и зажили вдвоем. Найда каждый день бегала в свой дом, оттуда – на автостанцию, но не находила ни следов, ни запаха любимой Семеновны. Обгавкивала в родном дворе пьяные сборища, пока кто-нибудь не запускал в нее камнем или пустой бутылкой, возвращалась к новой хозяйке, в тишину и сытость. Скоро она привыкла и полюбила свою вторую Анну, везде ее сопровождала: в поликлинику, на почту, на базар или в магазин, в библиотеку, даже на репетиции хора с ней ходила, прорываясь на второй этаж дома культуры вслед за Анной Петровной. Там и открылся в Найде талант, о котором никто не подозревал – музыкальный, а если точнее, певческий.

      ***

      Поначалу Найда смирно ждала свою новую хозяйку в пустом зрительном зале, охраняла ее пальто. Репертуар хора не вызывал в ней никаких эмоций. Но однажды бабушки на сцене затянули протяжную народную песню. И так они ее пели грустно, чуть не плакали, что накатило на Найду горькое горе – вспомнила Семеновну: жива ли старая хозяйка любимая, знает ли, какая беда в ее доме творится, как выносят нажитое добро из дома ее сыны, не топят, не моют, не убирают, и сам дом горючими осенними слезами умывается и не чает дождаться хозяюшку, чтобы повымела из него окаянных нехристей, растопила печечку, навела порядок, постирала, борща наварила. Только где теперь хозяйка? Здорова али сгинула? Как может так долго не возвращаться? Знала бы Найда, что потеряется Семеновна, бежала бы за автобусом до самого города… Вот тогда собака и запела вместе с хором бабушек.

      Не сразу на сцене расслышали ее соло и поняли, кто же подвывает из зала. Молодой и симпатичный баянист Юрий Сергеевич, он же художественный руководитель хора, строго сказал, чтобы больше на репетиции с собакой не приходили! Только Найде петь понравилось, как-то сразу полегчало после пения ее собачьей душе.

      В следующий раз она пробралась на репетицию незамеченной, тихонько зашла в приоткрытую дверь. Ожидала Анну Петровну на улице, под дождем, сторож и пожалел ее, впустил погреться, а там, наверху, баянист уже играет. Ну, Найда и понеслась по ступенькам, и сразу шмыгнула к своей Анне. Не даст новую хозяйку в обиду, а та – ее. Ну, и споют вместе, конечно же, как только песня будет подходящая – про тонкую рябину-сиротину, как в прошлый раз. Вступила не сразу, а только следом за Анной. Та запела, Найда завыла. Народ на сцене расшумелся, разулыбался, хоть песня и грустная… Собачка к хозяйке под длинную юбку нырнула, легла у ног, затаилась, успокоилась. Запах валенок хорошо знаком, Найда ни с чем не спутает: они, эти валеночки, у порога стоят,