Автостопом в Судан. Антон Кротов

старину сделанного очага с углями возлежал другой предлагатель.

      – Заходите на чай! – позвал он нас. Мы заглянули к нему под навес; из маленького чайничка нам наполнили по маленькой чашечке чая. Это была реклама.

      – Sleep, 100 pound! (Спать, 100 фунтов!) – предложил нам он «восточную экзотику». Но мы не поддались этому соблазну и, попив чая, удалились прочь. Когда мы достаточно отошли от этого базара и деньгопросов, мы свернули с дороги и углубились в целый город развалин, колонн, храмов, арок и другого римского зодчества и устроились спать прямо на земле посреди огромных исторических мраморных обломков с древними барельефами.

      19 февраля, пятница.

      Утром наши тела, лежащие в спальниках посреди античных монументов, стали смущать редких интуристов, и мы поспешили свернуться. Встали и при свете дня оглядели окрестность, что трудно было сделать ночью.

      В течение многих веков башни, храмы и колоннады древнего города были погребены под толстым слоем песка, почему и неплохо сохранились. Реставраторы двадцатого века выкопали настоящий огромный город, сооружения которого протянулись на несколько километров. Подобно лесу, из пустыни торчали сотни колонн, тут и там возвышались остатки храмов, башен, укреплений. По многим можно даже полазить.

      Погребальная башня в Пальмире. Конец ХХ века (сейчас, вероятно, от неё ничего не осталось)

      Пальмира. 1999

      Пальмира. 1999

      Мы пошли вчетвером по огромным булыжникам римской дороги, справа и слева от которой торчали рядами колонны и их остатки, и увидали, что навстречу нам движется какой-то тип на лошади. Уж не билетёр ли это? Всадник приблизился к нам и обнаружил свою сущность:

      – Мистеры! Хотите покататься на лошади? Недорого!

      Мы отказались.

      – Пальмира такая большая, обойти пешком всё невозможно! Возьмите лошадь!

      Поняв, что сбыть нам свою кобылу не удастся, предлагатель удалился, клацая копытами по старинной римской мостовой, ища других утренних посетителей.

      Но к нам уже двигался другой персонаж. Уж не билетёр ли?

      – Camel, my friends! From which country? Russia? Camel, верблюд! – произнёс он, гордый своими познаниями в русском языке и во всех остальных. – Верблюд!

      Мы вежливо попрощались с верблюдом и его погонщиком, и они растворились среди античных развалин и колонн. Но тут, не успели мы дойти до конца колоннады, нам наперерез помчался велосипедист, подпрыгивая на исторических ухабах.

      «Сейчас будет предлагать покататься на велосипеде», – угадали мы.

      Но это было не так: мужик оказался продавцом бедуинских платков, которые мы называли «арафатовками». Достигнув нас, он остановился, развязал мешок на багажнике и стал демонстрировать товар. С трудом мы объяснили ему, что не испытываем нужды в сём.

      Вскоре мы постигли, что общего билетёра на весь город нет, но во многих особо интересных местах