Слёзы Цернунна. Ален Т. Пюиссегюр

приложил лапу к витражу как раз между двумя цветами-звёздочками. Зажмурился и застыл.

      – А мы-то почему не сообразили! – всплеснула лапками Сирения.

      В начале первой четверти Убар говорил им, что особое заклятие на витражах помогает воскрешать события прошлого. «Положите лапу на витраж и ощутите вибрацию давней битвы!» – советовал он.

      Сгорая от любопытства, Ковен последовал примеру Лексиоса. Почувствовал гладкую прохладную поверхность под подушечкой лапы.

      Всё вокруг внезапно поглотил смерч.

      Не осталось ни коридора с витражами, ни мягкого ковра на полу, ни тёплой бродячей жаровни под боком. Не осталось и Ковена. На мгновение он превратился в ледяной вихрь, в густой снег, укрывший континент, в саму зиму. А потом ощутил пронзительный холод. Лишь вернувшись в своё тело, понял: он всё-таки кот. Дрожь пробирала бедного Ковена от ушей до хвоста. Он промёрз до костей и не чувствовал лап с протезами, позвоночник ломило. Каждая чешуйка стала льдинкой, а шерсть – снежной пеленой.

      Ещё никогда в жизни он так не страдал.

      Кот открыл глаза. Где витраж второй четверти? Где пещера кристалла? Он оказался в ледяной бескрайней пустыне, по шею в сугробе. Ветер завывал в ушах, вокруг змеились позёмки, взметая вихри снега до небес. Заледенел даже подшёрсток. Кругом непроглядная тьма. Лишь бесконечные рои белых вьющихся и неугомонных мух на чёрном фоне. Ковен выдохнул, и пар от его дыхания вмиг превратил усы в звенящие сосульки.

      Он озирался в поисках Черномордика.

      Но тот исчез.

      Однако телепатическая связь между ними сохранилась.

      «Черномордик остался в замке, а яоказался здесь. Значит, это иллюзия, страшный сон», – догадался Ковен.

      Как ни странно, эта мысль немного его согрела, дрожь унялась.

      «Тебе всё чудится. Ты стоишь у витража с закрытыми глазами», – подтвердил Зародыш.

      Его голосок подбодрил Ковена. Он отважно двинулся вперёд, тараня снег грудью и оставляя за собой глубокую борозду.

      – Брайна! Сирения! Лексиос! – звал он друзей.

      Напрасно! Метель завывала и стонала во всю мочь, перекричать её не удавалось.

      «Они тоже зажмурились и застыли у витража. Похоже, они тебя не слышат», – шепнул ему Черномордик.

      Ковен с трудом размял окоченевшие лапы, преодолел навалившийся страх и заставил себя двигаться дальше навстречу метели. Снег, забившийся под чешуйки, обжигал кожу. Вдруг перед ним из темноты возник обледенелый холм. На его склоне разинула пасть пещера – зловещая, куда черней ночного неба.

      Когда он приблизился к чёрной пасти, его буквально оглушил удар грома. Ему бы отскочить, отдёрнуть лапу от витража, очнуться от кошмара! Но магия сковала его, мираж не отпускал.

      «Не ходи туда! Опомнись! Там опасно!»– заверещал испуганный Черномордик.

      Ковен боялся не меньше, однако любопытство пересилило ужас. Нет, он должен узнать, кто прячется в пещере, понять, что тут происходит, откуда гром. К тому же чья-то воля всё более властно подчиняла его себе и заставляла заглянуть