Переполох меж Граней. Турнир четырёх Академий. Анастасия Милованова

Но даже это не спасло. Твари всё равно находят возможность проникать и к нам, и в Гитрис.

      Моментально вспоминаю байки о странных существах и тварях, что так любила читать моя младшая сестрёнка. Неужели эти сущности и впрямь из Загранья?

      – Но почему тогда происходят прорывы? – задаю я логичный вопрос.

      Хотя не знаю, какой ответ хочу получить, учитывая мифичность всего рассказа Верховной.

      – Мы не знаем. – пожимает плечами Марика. – Милость не открыла эту тайну никому из своих последовательниц. Лишь посылает нам своих вестников-лис. Они сопровождают детей Гитрис, что блуждают меж Граней.

      События, что описывает Верховная, пропадают с проекции. Перед нами повисают три фрески, что мы видели в коридоре. Я смотрю на изображение рыжей красавицы уже с новыми мыслями в голове.

      Получается, Фло стала моим проводником в этом мире? Но почему тогда не отзывается сейчас? И главное, почему тварь Загранья назвала её предательницей?

      Ворох сомнений и подозрений кружит голову. Я застываю посреди проекции и не сразу замечаю, как пристально смотрит на меня Рик. Наверняка в его голове тоже роится множество вопросов, но я не знаю на них ответов.

      – Наши Обители – это места, где все верующие могут получить помощь от Милости, а носители её искры – приют и покой. Но я чувствую, что вы не за этим сюда пришли. – Марика поворачивается к нам, с вопросом осматривая каждого.

      – Почему же нет? Нам как раз не помешал бы приют на ночь. В лесу, знаете ли, не очень удобно спать. – Лилу привычно дурачится, но тут же сникает под строгим взглядом Рика.

      – Как я и сказала, ваши товарищи вот-вот будут у кромки Обители, вам незачем тут оставаться. Но я вижу другую проблему.

      Верховная подходит к Дейрику, протягивает к его груди ладонь, но замирает. Вопросительно смотрит на Верндари, будто просит разрешения прикоснуться. Дейрик лишь на секунду задумывается, а потом кивает. От прикосновения Марики вверх летят изумрудные искры, оставляющие за собой переливающийся шлейф. Её глаза загораются пламенем Гитрис, и она с печалью смотрит на Верндари.

      – Бедное дитя. Сколько же ты перенёс. Милости угодно облегчить твои страдания и помочь справиться с теми зверствами, что совершил над тобой родной отец.

      И я, и Лилу затаиваем дыхание. Переглядываемся друг с другом, не веря, что сейчас Рика могут окончательно излечить.

      – Но у меня два вопроса, – продолжает Марика, что заставляет нас троих нахмуриться. – Готов ли ты оставить свою должность командира, ведь ты больше не будешь универсалом. И готов ли ты возложить ответственность на это юное дитя?

      Она поворачивается ко мне, отчего я ошарашенно отступаю на шаг. Ответственность? То, от чего я бежала всю свою жизнь, находит меня в самом неподходящем месте и в не самое лучшее время.

      Я не трусиха, но я боюсь. Боюсь всех подвести, боюсь не соответствовать требованиям. Это же такая придавливающая к земле ноша!

      На инстинктах