Эскулап Лопатов вне закона. Александр Николаевич Лекомцев

дорогой Артемий Парамонович, но, по-моему, вы несёте бред. Лучше бы выражались матом. Это было бы гораздо приличней.

      Она с большим трудом поднялась со стула.

      Алевтина ещё не теряла зыбкой надежды, что нудный мозгоклюй Веткин вот-вот уберётся, к чёртовой матери, из её дома. Но эрудит преклонного возраста не обращал особого внимание на разного рода внешние факторы. Он восторгался и упивался своей беспредельной мудростью, собственным скрипучим, но до боли в сердце приятным для него голосом.

      – Я только повторяю, Алевтина, разумные слова нашего славного, его величества президента и так же другого уважаемого господина, председателя правительства. Ты только прикинь, они-то всё знают и многое просчитали.

      – У меня куча дел, – в десятый паз сообщила ему Алевтина, – а я вот слушаю вас и восторгаюсь тем, какой вы умный!

      – Ты сейчас, Алевтина, занимаешься очень важным делом.

      – Каким делом?

      – Получаешь от меня полезную информацию.

      – Я не хочу её получать! Не желаю!

      – Всё-таки, не интересно мы живём, скучно. Нам не хватает общения друг с другом. А вот твой муж, Алевтина, хирург Филипп живёт интересно, но двойной жизнью!

      – У моего Фили кто-то есть?

      Она приложила ладони к лицу. Разволновалась.

      Но эмоции всех окружающих Веткина людей не особо интересовали. Главной фигурой в селе Синие Быки он считал только себя. Почему? Да потому что он – эрудит и философ. Веткин ни на секунду не сомневался в том, что Господ и создал жителей этого замечательного села только для того, чтобы они слушали его, мудрого Веткина.

      – Конечно, у Филиппа многое… есть, – утвердительно заявил он. – У него наблюдается лютая ненависть к лосям.

      – Причём здесь лоси? К каким лосям?

      – Ко всем породам и разновидностей лосей.

      – Это как понимать?

      – Всё предельно просто. Мурашов специально собирает мухоморы, чтобы они не достались бедным и несчастным сохатым. А ведь у этих грациозных и замечательных животных и без того ничего нет. Даже телевизора не имеется, одного на всех. Они, можно сказать, ущемлены в гражданских правах.

      – Если у них нет телевизора, значит, они самые счастливые существа в параллельной России. Они имеют возможность мыслить самостоятельно.

      – Ты не права, Алевтина. Там есть, что посмотреть. Почти каждая программа весёлая и смешная. При этом на экране мы имеем возможность много раз в день видеть и слышать его величество президента. Разве это не самое главное в жизни россиянина? Ведь, если вдуматься, то, как раз, для этого мы и живём.

      От волнения у Алевтины начало дёргаться века на правом глазу, чего раньше никогда не наблюдалось. Но, всё же, Веткин вышел за дверь. Но не просто удалился, а торжественно, с гордо поднятой головой.

      Но великая радость Алевтины длилась лишь краткое мгновение потому, что Веткин тут же вернулся назад.

      – Да, Алевтина, тут такое важное дело, – философ местного значения сделал серьёзное, озабоченное и загадочное лицо. –