Пепельный свет Луны. Юлия Баранова

разве может порядочный аристократ обойтись без охоты? В детстве я думал, что все эти нелепые трофеи просто выдаются им вместе с титулом. Чтобы представить этих обычно грузных и разучившихся передвигаться без кареты господ удачливыми охотниками нужно было напрячь всё воображение…

      Наконец мы миновали галерею и оказались в небольшой полукруглой комнате с камином. Возле него лежало накрытое тканью тело, а поблизости нервно расхаживал тип в форме рядового полиции. Я узнал в нём одного из наших констеблей. Не самого сообразительного, Доусона, если мне не изменяла память. Завидев нас, он занервничал ещё больше. К чему бы это?

      – Докладывайте, констебль.

      Доусон моргнул и уставился на меня. Потом – на Джимми, которого подозрительно заинтересовало чучело кабана. Потом снова на меня. Наконец, он спохватился и резко вытянулся по стойке смирно:

      – Констебль Доусон, сэр! Нахожусь на дежурстве, сэр! – отрапортовал он и затравленно огляделся по сторонам и словно ища поддержки.

      Да что не так с этим парнем?

      Я откашлялся, напоминая ему о своём существовании. Констебль снова сфокусировал взгляд на мне и продолжил.

      – Э-эм… Ну… В общем, я был в патруле на соседней улице – участок мой постоянный, меня все тут знают. Смотрю, горничная Олдриджа бежит и причитает, что с хозяином беда… – Доусон снова замялся. – Вот я и отправил посыльного в Управление, а сам пошёл на мест разбираться…

      Каждая фраза давалась ему с трудом. То ли он и правда был тугодумом, то ли пытался не сболтнуть лишнего. Ладно, разберёмся позже. Я оставил констебля в покое и огляделся вокруг.

      Пожалуй, сто́ило начать с осмотра тела. С этого ракурса тёмное, правильной круглой формы пятно у головы сложно было не заметить. Кажется, я ошибся насчёт естественной смерти. Если какая-либо смерть в принципе может считаться таковой… Я присел на корточки рядом с телом и коснулся края материи. Плотная ворсистая ткань, гобелен или портьера, покрытая вязью растительных мотивов. Я приподнял её и отшатнулся, хотя наивно думал, что готов ко всему. Голова старика выглядела так, словно на неё с высоты башни Кафедрального собора упало что-то очень тяжёлое. Например, наковальня. Ладно, вряд ли это была наковальня – скорее уж выстрел в лицо из чего-то крупнокалиберного. Я огляделся по сторонам, но в комнате не было ничего похожего на оружие. Да и крови вокруг тела оказалось неправдоподобно мало.

      – Сэра Олдриджа переносили?

      Кажется, вопрос оказался для Доусона неожиданным.

      – Так… Э, мы с дворецким и перенесли, чтобы сподручнее было грузить, когда наши подъедут.

      Я поморщился. Большинство лондонских блюстителей порядка набирают чёрт знает из кого. Вот и результат – мало кто из этих ребят имеет хоть малейшее представление о следственной работе и о том, что тело до приезда инспектора должно оставаться там, где его имели неудовольствие найти. Даже если оно кому-то очень мешает. «Особенно если оно кому-то очень мешает», пришло мне на ум