Вернуть страх перевозчика. Анри Ворон

в классическом стиле. Сразу была заметна женская рука воспитанного общества. Алексей понял, что такое изящное застолье в домашних условиях он сам до этого не видел.

      – Приятного аппетита. И тебе, дорогой гость, и тебе, Катенька.

      Алексей наблюдал, как ужинает Катя, и ему было понятно, что перед ним не избалованная девчонка. Она с удовольствием уплетала вермишель с мясной подливкой и не клянчила сладости, заготовленные к чаю, даже не смотрела на них. А значит, Светлана Семёновна постаралась привить ей правильное отношение к потреблению пищевых продуктов. Катя даже быстрее Алексея справилась с блюдом, хотя порции были одинаковыми.

      Уже потом, когда был подан чай, Светлана Семёновна решила просветить Алексея.

      – Можно я останусь и тоже послушаю? – упросила Катя.

      – Ну конечно, можно, оставайся. – И потом обратилась к Алексею: – Ну что ж. Тебе ведь, наверно, интересно узнать, почему мы снова встретились?

      – Вы даже не представляете. Вопросов больше, чем когда-либо.

      – Когда мы виделись первые разы, я ведь о тебе вообще ничего не знала. Лишь только потом, когда лабораторию сожгли, мне посчастливилось узнать многое.

      – А её даже сожгли? Не просто разобрали и закрыли?

      – Ты, видимо, не знаешь, но злоумышленники, сам знаешь кто, устроили пожар, чтобы замести следы. Тем самым они даже нам помогли избавиться от всех её следов. Пожар затронул и сам рынок. Естественно, на публику не говорили, что случилось. Что-то, как всегда, высказали на тему нарушений пожарной безопасности какими-нибудь иммигрантами. А настоящую суть знали лишь единицы. Хотя это всё и не особо важно.

      – Вы правы. Это к делу мало относится. Почему Катя считает меня папой?

      Светлана Семёновна улыбнулась. И по её виду можно было сделать вывод, что Алексей не должен сомневаться в очевидном.

      – Ты обязательно узнаешь. Не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Чтобы ответить на этот вопрос, нужно глубоко копнуть предысторию.

      Потом она обратилась к Кате, которая пила чай вприкуску с пряником:

      – Катенька, если тебе вдруг будет неинтересно и скучно, то можешь пойти к себе. Я тебя не выгоняю, просто мы будем обсуждать взрослые темы, которые тебе, возможно, будет трудно понять.

      – Нет уж, я останусь. Видимо, я тоже кое-что узна́ю.

      – Ну хорошо.

      Алексею даже симпатизировала эта пожилая женщина. Разговаривает вежливо с добротой. И ребёнка не шпыняет. Он и не видел таких добрых тётенек.

      – С самых первых дней, когда ты начал работать в перевозках, за тобой следили. Все дни, все годы. Если ты этого не замечал, это не означает, что слежки не было.

      – Ну, я как бы в курсе этого. Постоянно видел «хвосты». Некоторые даже не брезговали нападать.

      – Конечно. Но я не об этом. Все, как же это выразиться-то, люди, которые отличались от большинства, всегда были на заметке. Если у кого-то есть взгляды и убеждения, хоть политические, хоть религиозные, хоть ещё какие, которые не согласуются с интересами партии, то они автоматически становятся врагами государства. А уж если